Эпоха палеологов и падение византийской империи. Падение Константинополя и Византийской империи: последние дни величайшей империи
В 1261 г. экономически истощенная, искалеченная и раздробленная Византия, пережившая крестовые походы и господство латинян, представляла собой лишь тень империи Комнинов. В Константинополе дворцы и целые кварталы лежали в руинах, город не мог оправиться от страшного разгрома 1204 года. В провинции дела обстояли не лучше. Казалось, рассчитывать на возврат благополучия бессмысленно, поскольку сами источники благополучия ускользнули от греков: торговые республики Венеция и Генуя преуспевали благодаря торговле греческого Востока - это стало самым важным и самым продолжительным следствием крестовых походов. К тому же вся империя свелась к территории Никейской империи в Азии, а в Европе - к Фракии и части Македонии: «Тщедушное, ослабленное и жалкое тело с огромной головой - Константинополем» (Ш. Диль). Ее окружали независимые или враждебные государства: Трапезундская империя, жившая своей собственной жизнью вплоть до турецкого завоевания; греческие государства - Эпирский деспотат и герцогство Новопатрское, нисколько не торопившиеся признать сюзеренитет Византии; Афинское герцогство, принадлежавшее французам до тех пор, пока не перешло в руки каталонцев; княжество Морея, для возвращения которого в лоно империи грекам понадобилось более века; наконец, почти все острова и значительная часть побережья, контролируемые генуэзцами и венецианцами. За агонией раздробленной империи, которую называют «больным человеком» средневековья, наблюдали западные государства, Сербия, Болгария и турки.
Такова была ситуация, когда наступавшие войска Михаила VIII неожиданно вошли в незащищенный Константинополь. На этом последнем этапе истории Византии (1261-1453) следует различать два периода разной продолжительности: первый - царствование Михаила VIII и второй - царствование его преемников. Год смерти Михаила и восшествия на престол Андроника II (1282) оказался рубежом эпох: есть все основания отнести правление Михаила VIII к Никейской империи, ставшей продолжением Византии и восстановившей ее, а с Андроника II начать историю Палеологов и падения Византии. Задача Михаила VIII заключалась в уничтожении латинян и предотвращении нового наступления Запада. Деятельность этого императора и успехи проводимой им политики превратили его правление в последнее великое византийское царствование. Но устранить глубокие причины упадка империи, измученной и плохо защищенной от внешних врагов, он был бессилен. Преемникам Михаила удалось лишь отсрочить роковую дату. Андроник II (1282-1328) и Андроник III (1328-1341) стали свидетелями того, как турки превратились в хозяев Азии, Иоанн V (1341-1391, с узурпатором Иоанном VI Кантакузином с 1341 по 1355 г.) видел сербов Душана у врат Константинополя и первые победы турок в Европе. При Мануиле II (1391-1425) и Иоанне VIII (1425-1448) наступление турок свело территорию империю к столице и ее окрестностям. Унизительные поездки этих двух императоров на Запад, чтобы вымолить помощь, оказались безрезультатными: «Думали лишь о том, как использовать несчастья Греческой империи, чтобы властвовать над ней в религиозной области, завоевать ее политически, эксплуатировать экономически» (Ш. Диль). Неизбежная развязка наступила 29 мая 1453 г., когда последний византийский император Константин Драгаш героически погиб на стенах Константинополя, взятого турками штурмом.
Внутренняя жизнь империи на протяжении этого долгого периода мало известна. Императорам приходилось бороться с огромными финансовыми трудностями. И первое, что они делали, - восстанавливали ранее отмененные налоги. Однако нет уверенности, что результаты таких попыток всегда
были удачными. Михаил VIII, I например, обложив налогом расселенных на восточной окраине империи военных, когда-то освобожденных от податей, возможно, опасно оголил границу. Не лишне повторить, что эти меры и не могли быть действенными в государстве, торговля которого целиком перешла в руки иностранцев. По свидетельству летописца, для свадьбы Иоанна V во дворце не нашлось ни одного золотого или серебряного кубка, а одежды вместо драгоценных камней украшали подделки из цветного стекла. Империи не хватало средств на содержание флота, плохо оплачиваемые наемники сухопутной армии в любой момент были готовы бунтовать, предавать, грабить.
Как всегда, в Византии религиозные распри отражали политическое брожение и, конечно же, бесконечные споры по поводу союза с Римом. Зилоты (их иногда называют «арсенитами» по имени патриарха Арсения) во многих отношениях напоминают студитов: защищая самое строгое православие и сопротивляясь политике императора даже, в случае необходимости, путем мятежа, они также опирались на монахов и на простой народ. Это была еще одна победа монашества и восточного мистицизма и одновременно - поражение умеренных сил и рационалистов, готовых пойти на сближение с Римом. Восторжествовала созерцательная доктрина исихазма (от греч. «покой, отрешенность»). Это учение горячо защищал от калабрийца Варлаама Григорий Пала-ма, монах с горы Афон и архиепископ Фессалоники, одна из самых любопытных фигур Византии.
При Палеологах особенно процветали афонские монастыри, давшие Константинополю многих патриархов. В эту грустную пору в них обрели приют самые образованные византийцы, желавшие предаться размышлениям или в монашеских одеяниях завершить свой жизненный путь. Два последних века империи, столь печальные во многих отношениях, не были, однако, веками духовной нищеты. Напротив, литература и искусство переживали такой расцвет, что этому периоду присвоили имя «второго византийского возрождения», часто сравнивая его с итальянским Возрождением. Его самая замечательная черта - возвращение к знаниям, к традициям, к духу античного эллинизма, особенно ярко проявившееся в творчестве писателей и художников. Византийская цивилизация оказала глубокое влияние на Сербию, Русь, Румынию. К шедеврам той эпохи относятся мозаики церкви Хоры (Кахрие-джами) в Константинополе.
В империи соперничали две крупные школы: македонская, мастера которой украсили старейшие церкви Афона, и так называемая (что неточно) критская, прекрасные произведения которой можно и сегодня увидеть в церквях Мистры. Это название - Мистра - позволяет нам отметить, возможно, самую характерную черту этого периода: духовная и даже политическая жизнь империи постепенно перемещалась из Константино- поля, подвергавшегося слишком большой угрозе, на Пелопоннес. Духовная и политическая элита чувствовала себя там в большей безопасности и ближе к славным древним традициям эллинизма, к которым Византия накануне гибели любила обращаться, ища в них образец и утешение. С самого начала царствования Михаила VIII разгорелась борьба за франкское княжество Ахайя. Монемвасия, Майна и Мистра еще в 1262 г. были отданы византийцам в качестве выкупа за Вильгельма (Гийома) Виллардуэна, взятого в плен в Пелагонийском сражении. Затем Михаил VIII отвоевал Аркадию и Лаконию, а его преемники завершили возвращение Морей. В Мистре, важнейшем городе, расположенном неподалеку от древней Спарты, Вилларду-эн некогда построил укрепленный замок; со времен Кантакузина деспотат Мистры стал вотчиной второго сына византийского императора. Это была не столько провинция, сколько, по сути, независимое государство. Холм Мистры покрылся дворцами, церквами, монастырями, а двор деспота был более пышным и оживленным, чем двор императора в Константинополе. Там жили видные ученые, и среди них знаменитый философ-гуманист Гемист Плифон, направивший Мануилу II проекты реформ, призванных возродить Элладу. Перед тем как на многие века погрузиться в забвение, эллинизм в последний раз воссиял на земле Древней Греции.
Михаил VIII Палеолог
Возрождавшего империю Михаила VIII тревожила прежде всего ситуация на Западе. У Византии там было три врага: первые два - Венеция и папство, которым хотелось - одной по экономическим соображениям, другому - по религиозным - восстановить Латинскую империю, и третий - новый правитель Сицилийского королевства Карл Анжуйский, брат Людовика Святого, заявивший о своих политических правах на бывшую Латинскую империю. Действительно, по договору, подписанному в Витербо, изгнанный император Балдуин II уступил эту территорию Карлу Анжуйскому. Возникло опасение, что Карл станет инструментом Венеции и папства и что грозная коалиция помешает развитию едва ожившей греческой империи. Предотвращению этой опасности было посвящено правление Михаила VIII. Императору приходилось порой прибегать к силе, он победил в сражениях с анжуйским войском в Эпире, с венецианцами в Эвбее, с франками в Морее. Но истощенная империя не могла себе позволить крупных военных операций, и Михаил VIII в основном пользовался излюбленным оружием Византии - дипломатией.
1. Венеция. Уже в марте 1261 г. Михаил подписал в Нимфее договор с Генуей, предоставив ей значительные торговые привилегии в пределах нынешних и будущих земель империи в обмен на со- действие генуэзского флота. Сотрудничество не всегда проходило гладко: когда генуэзцы вроде бы поддержали честолюбивые планы сицилийского короля Манфреда, возжелавшего отобрать Константинополь у греков, Михаил VIII изгнал их из столицы. Но это был лишь эпизод. Вскоре Михаил возвратил Генуе все ее права, и она заняла на Востоке место, которое так долго принадлежало Венеции. В 1453 г. именно генуэзец Джустиниани командовал обороной Константинополя от турок.
- В отношениях с папством Михаил VIII придерживался политики уступок: в 1274 г. в Лионе он заключил с папой Григорием X унию, по которой Восточная церковь переходила в подчинение Риму. Тогда это был единственный способ добиться от папства поддержки и удержать его от использования против Византии такой грозной силы, как Карл Анжуйский. Именно с этой точки зрения и следует оценивать политику Михаила VIII в области религии. Греки же не захотели видеть в этом ничего иного, кроме признания неприемлемых римских претензий, и сильнейшая оппозиция, возглавляемая, естественно, монахами, выступила против императора, заклейменного эпитетом латинофрон (латино-мудрствующий). Дело дошло до раскола в греческой церкви, когда Михаил VIII с помощью патриарха Иоанна Векка попытался навязать союз с Римом силой. В итоге Лионская уния существовала лишь на бумаге; тем не менее она сыграла полезную роль в политике Михаила VIII.
3. Карл Анжуйский был самым опасным противником. Длительное время, вплоть до решающих событий «Сицилийской вечерни», Михаил VIII боролся с ним, прибегая то к силе, то к дипломатии. Тридцать первого марта 1282 г. в Палермо разразился яростный мятеж против анжуйского господства, охвативший всю Сицилию и закончившийся кровавой расправой с французами*. Причины этого восстания разнообразны: свою роль сыграли и жестокость французской администрации, и притязания на Сицилию Петра Арагонского, но очевидно, что интриги Михаила VIII и субсидии, предоставленные им Петру Арагонскому, также многое значили. Расчет византийского императора оказался правилен: Карл Анжуйский, возглавлявший как раз в это время поход против греческой империи, был вынужден поспешно вернуться на Запад, но все равно потерял Сицилию. Византии более не грозила опасность с Запада, Михаил VIII выполнил свою миссию. Он умер в том же самом 1282 г.
Первые преемники Михаила VIII
В целом правление Михаила VIII было блестящим и успешным. Но сосредоточенность на задаче помешать Западу снова обосноваться в империи привела лишь к отрицательному результату - похоже, император слишком отвлекся от Востока. И здесь его преемников подстерегала двойная опасность: сербская и турецкая.
Сербы
Первое сербское государство было основано в XII в. Стефаном Неманей. Его преемники, одержав несколько побед над болгарами и греками, превратили Сербию в самую мощную державу на Балканах. Ее расцвет пришелся на время правления Стефана Ду-шана, взошедшего на трон в 1331 году. Как любой правитель, господствовавший на Балканах, он мечтал овладеть Константинополем. Уже в царствование Андроника III Душан обосновался в Северной Македонии и в Албании. Воспользовавшись юностью Иоанна V и волнениями, вызванными соперничеством между ним и Иоанном Кантакузином, Душан покорил Македонию, за исключением Фессалоники. После взятия Серр он провозгласил себя императором сербов и ромеев (то есть греков) и в 1346 г. в Скопье был торжественно коронован императорским венцом. Оставалось только захватить Константинополь, но, по-видимому, переговоры с Венецией (Душа-ну нужен был флот) и с турками провалились. Возможно даже, он вовсе не предпринимал крупной экспедиции, датируемой некоторыми хронистами 1355 годом. В том же 1355 г. Душан умер, а с ним угасла и мощь его империи. Византия была спасена.
Турки
В конце XIII в. вождь турецкого племени, оттесненного монголами в западную часть Малой Азии, Осман (или Оттоман), основатель династии Османов (или Оттоманов), создал сильное государство. Очень скоро Византия с тревогой обнаружила, что экспансия Османов становится угрожающей, и была вынуждена принять помощь каталонских наемников, ранее состоявших на жалованьи у Петра Арагонского и теперь оказавшихся не у дел. Сначала каталонцы побеждали турок, но вскоре поссорились с Византией и обратили свое оружие против нее. Обосновавшись в Галлиполи, они два года не оставляли столицу в покое, затем опустошили Фракию и Македонию, потерпели поражение у стен Фессалоники, захватили Фессалию и Афинское герцогство, легко победили тяжелую франкскую конницу в битве у озера Копе (1311) и основали Афинское каталонское герцогство. Эта поразительно смелое предприятие кочевого отряда, насчитывавшего всего несколько тысяч солдат, ясно свидетельствовало о слабости империи.
А турки тем временем продолжали наступление. В 1326 г. они взяли Бруссу и превратили ее в свою столицу. В 1329 г. пала Никея, в 1337-м - Никомидия. В 1341 г., когда умер Андроник III, турки уже были хозяевами Малой Азии и совершали набеги на Фракию. При Иоанне V они, как и сербы, воспользовались внутренними распрями в Византии. Иоанн Кантакузин, отдавший свою дочь в жены султану Орхану и опиравшийся на турок, чтобы завладеть троном, призвал их во Фракию, уступив крепость на европейском берегу Проливов. С тех пор турки не прекращали вмешиваться в дела империи. Они обосновались и укрепились в районе Галлиполи, ставшем исходным пунктом их продвижения на Балканы. Мурад I завоевал Фракию, Филипполь и Андрианополь, который он в 1365 г. провозгласил своей столицей - явный знак притязаний на земли в Европе. Перед лицом грозной опасности Иоанн V пытался сблизиться с Западом. В 1369 г. он отправился в Рим, где согласился принять символ веры, соответствующий католической догме, и признал папу главой христианства. Это соглашение оказалось таким же бесполезным, как и Лионская уния. На обратном пути, проезжая через Венецию, несчастный византийский император был задержан венецианцами как несостоятельный должник, его сыну Мануилу пришлось спешно собирать требуемую сумму. Тем временем турки разгромили сербов в битве на Косовом поле (1389), а вскоре под их господство перешла и Болгария.
Последние Палеологи
В результате завоеваний турки стали соседями Венгрии. Венгерский король Сигизмунд обратился за помощью к Западу, но получил лишь небольшие подкрепления, которые были разгромлены в 1396 г. в сражении под Никополем. Преемник Иоанна V Мануил II также просил поддержку у Запада. Король Франции Карл VI направил ему 1200 солдат во главе с маршалом Бусико. После многочисленных столкновений Бусико оттеснил турок от Константинополя, но для серьезной кампании у него не хватило сил. В 1399 г. Мануил II и Бусико отправились на Запад в поисках средств и войск. Мануил совершил что-то вроде паломничества: он поехал в Венецию и другие итальянские го- рода, оттуда в Париж, где был торжественно принят Карлом VI и поселен в Лувре, затем в Лондон, где заручился множеством обещаний (из которых ни одно не будет выполнено), вернулся в Париж, пробыл там на этот раз два года, но ничего не добился. В 1402 г., еще в Париже, он получил известие о том, что султан Бая-зид разгромлен под Анкарой дикими монголами Тамерлана и теперь Византия не представляет для турок первоочередного интереса. Мануил поспешил домой и действительно получил передышку на несколько лет. Но в 1422 г., ровно через два десятилетия после поражения под Анкарой, султан Мурад II вновь появился у стен Константинополя.
В 1430 г. - императором в то время был Иоанн VIII - турки осадили Фессалонику, защиту которой греки в последний момент доверили Венеции. Тем не менее город был взят штурмом. Иоанн VIII выехал на Запад и, подобно своим предшественникам, согласился признать римское главенство в надежде получить взамен действенную помощь от латинян. На Флорентийском соборе 1439 г., при содействии знаменитого кардинала Виссариона, Иоанн VIII и папа Евгений IV провозгласили декрет об унии, удовлетворявший всем католическим и римским требованиям. Как ранее в Лионе и в Риме, эти уступки оказались напрасны: на Востоке против них возражали большинство жителей и византийское духовенство, а Запад практически ничего не сделал, чтобы защитить христианство от турок. Папа собрал лишь небольшое войско из венгров, поляков и румын под командованием венгерского короля Владислава, но оно было разбито в битве при Варне (1444), и эта попытка была единственной.
Византия оказалась предоставленной своей судьбе, и ход событий ускорился. Мехмед II стал султаном в 1451 г. Рядом с Константинополем, на европейском берегу Босфора он возвел крепость (Румели Хиссар), которая перерезала Византии транспортные пути к Черному морю. Затем он направил войска в Морею, чтобы византийцы не могли получить помощь с этой стороны, и наконец, в апреле 1453 г. осадил Константинополь. Император Константин Дра-гаш, все жители столицы, генуэзец Джустиниани мужественно защищали город. Но турки, располагавшие сильной армией и мощной осадной артиллерией, сумели пробить бреши в старой крепостной стене, построенной еще при Феодосии. Им удалось также обойти византийскую оборону и под покровом ночи перевести свой флот из Мраморного моря в бухту Золотой Рог. Сопротивление греков слабело. О дате окончательного штурма, назначенного на раннее утро 29 мая, в осажденном городе знали. Накануне по улицам прошли крестные ходы, вечером в Св. Софии отслужили последнюю христианскую службу, император и вместе с ним многие другие приняли соборование. На следующий день Константин Дра-гаш героически пал на стенах византийской столицы, и Мехмед II въехал верхом в Св. Софию. Прятавшаяся в огромном храме толпа народа была перерезана. Грабежи, убийства и всевозможные бес- чинства продолжались три дня и три ночи.
Мехмед II лично командовал войском, овладевшим в 1460 г. Мистрой ив 1461 г. Трапезундом. От греческой империи больше ничего не осталось.
Ромейская держава просуществовала 1123 года и 18 дней, с понедельника 11 мая 330 г., дня открытия своей столицы – Константинополя, до рокового вторника 29 мая 1453 г., ставшего последним для города, с которого она началась. С тех пор трагическая судьба многих государств встречает «утешение Византией», чей исторический пример навсегда запечатлелся в памяти человечества.
Византийская цивилизация осталась незавершенной в связи с гибелью византийской государственности. Ее болезнью не стала смертельная рознь власти и общества. Условия развития Византии в рамках прежней системы оказались не исчерпанными, как это произошло в свое время с Римской империей. Причины ее прерванного шествия были в ином. Пребывая долго в силе, она опрометчиво не заметила приход слабости, которой воспользовались внешние враги, сначала латины, потом османы. Но даже разгромленные, лишенные своего общества и государства, потомки ромеев, прежде всего греки, пытались хранить и передавать бесценное культурное достояние своей погибшей «Атлантиды».
Ромейская империя, просуществовав более тысячи лет, исчезла. На то были внутренние и внешние, объективные и субъективные причины, несколько столетий сплетавшиеся в тугой узел смертоносной петли, которая в конечном итоге задушила великана. Александр Солженицын философски заметил: «Человек никогда не постигает сразу смысла происшедшего с ним. Но когда изменения эти к успеху, к победе, – мы все же разбираемся в них быстрей. Трудней различить, что жизнь от вершинного плоскогорья сломалась книзу, и это непоправимо, и хотя бы еще тридцать лет суждено ей тянуться, а только уже к низу и к низу». Так и Романия подошла к сумрачному роковому краю.
Прежде всего, следует заметить, что византийское государство изначально держалось на двух основах – деньгах и централизованной административной системе. Пока и то, и другое было в исправности, Империя была непобедима. Для того, чтобы выжить, она лишь меняла налоговую систему, способ формирования армии, понятия чиновничества и знати, принципы наследования трона. Однако усобицы, рост мощи с трудом обуздываемой олигархической аристократии, религиозные распри, нараставший упадок экономики страны, развал финансовой системы, убогость подданных, потеря военной защиты, разочарование в правителях, голод и частые вспышки чумы подорвали жизненные силы Византии, не позволили приспособиться к новым обстоятельствам и пережить еще одного чуда обновления, подобного прежним. Жизни не стало, точнее, ей не дали устояться.
При монархической самодержавной системе благополучие державы во многом завист от личности правителя. Большинство византийских государей были честными, храбрыми, благочестивыми людьми, с большей или меньшей степенью успеха трудившиеся на благо государства. Но примеры Византии убедительно показывают, что самые неблагоприятные времена наступали тогда, когда царская власть оказывалась в руках презренных личностей, ослаблена междоусобной борьбой или регентством. Схватки же сторонников Палеолога и Кантакузина в середине XIV в. ввергли страну в гражданскую войну и лишили последних надежд.
Византийцы не сумели включить ряд постановлений новой идеологии, в частности, такое ее направление, как латинофильство, проявлявшееся в попытках церковной унии с Западом, в систему традиционных представлений и в систему миросозерцания. Они сопротивлялись этому всеми фибрами своей души и в ослеплении традициями не хотели видеть спасительный свет нового. Искренние компромиссы оказались выше их сил. Византийская элита оказалась разобщенной, усилились ее центробежные настроения, что способствовало еще большему ослаблению идущей к гибели Империи и означало кризис византийской цивилизации.
Ромейские власти располагали профессиональными военными силами, главным образом, наемными, но армия и флот, лишенные финансирования, все более сокращались, а артиллерии было явно недостаточно, чтобы сравниться с иными «пороховыми империями» средневековья, год от года наращивавшими мощь.
К негативным явлениям следует отнести децентрализацию власти и ее растущее бессилие. Этот симптом вылился в формирование системы коллективного управления страной и укрепление позиций олигархической аристократии, феодальной знати при Палеологах. Отсюда рост независимого крупного землевладения, уход его от уплаты налогов, передача проний по наследству, вне зависимости от службы, рост непомерных расходов на уплату дани. Никифор Григора образно отметил по этому поводу, что Ромейская империя напоминала ему «...человека, который, дабы задобрить волков, во многих местах своего тела вскрывал жилы, чтобы удовлетворить хищность этих зверей, напоив их собственной кровью».
Золотая византийская монета с эпохи Комнинов все более обесценивалась и утратила авторитет за пределами Империи. Это вело к росту цен, углублению экономического кризиса, нищете. Если в период раннего средневековья доходы византийского государства составляли не менее 7–8 млн солидов, то есть около 35 тонн золота, а ко второй четверти XI в. по меньшей мере удвоились, то уже при Андронике II Палеологе (1282–1328 гг.) они едва достигали миллиона, причем наполовину обесцененных золотых – иперпиров, то есть всего двух тонн золота.
Однако глубочайшая беда Византии, да и не только ее, а всех обществ идущих по скользкому пути «цивилизации», состояла не в этом обеднении и не в цеплянии за обветшавшие краеугольные традиции прошлого, а в том, что власть все больше отделялась от народа, отказывалась от подлинного обновления и с конца XIII в. перестала издавать правовые нормы, направленные на создание новых структур. Тяжелое экономическое положение, политический, идеологический кризис, падение воинского и гражданского духа находили объяснение у современников в испорченности нравов. Служить означало не больше чем прислуживаться. Гражданский подвиг не стал обязанностью. Бывший член царского совета, критский монах Иосиф Вриенний с печалью записал по этому поводу: «Поскольку ныне добродетель изгоняется и превозносится стремление к пороку, в угоду этому дружба отвергается, взамен же вползает изобилие клеветы. Поскольку каждый брат топчет ноги своего брата, и каждый друг следует дорогой коварства. Поскольку нет ни сострадания, ни сочувствия, растет ненависть и властвует цинизм. Поскольку архонты наши несправедливы, искусные в делах алчны, судьи продажны, посредники лживы, горожане – насмешники, поселяне неразумны, все вместе взятые, мерзки». Общественный долг, патриотизм действительно превращались в пустой звук, вера уходила из сердец, а понятие самопожертвования на благо родины вызывало смех. И когда всем стало все равно, что будет со страной, она окончательно пала в крови и прахе.
Этому способствовала в первую очередь крайне неблагоприятно складывавшаяся в последние три столетия международная обстановка (карта 7). Именно она сыграла определяющую роль в прекращении существования в целом все же жизнеспособного, с большим интеллектуальным запасом, способного к перестройке государства. С Востока на ромеев неумолимо давили сначала сельджуки, а затем турки-османы, темп нашествий которых все более нарастал и которым провидением было предначертано стать могильщиками древней Империи, оказавшейся в упадке. Византии в отдельные годы приходилось вести борьбу на несколько фронтов. Уже к середине XIV в. разрушения приняли катастрофический характер, некогда цветущие византийские сельскохозяйственные угодья превращались в пустыню. Вражеские нашествия становились сквозными, через всю территорию Империи, а затем началось неотвратимое планомерное завоевание европейских владений ромеев. На ромейской земле установился режим военных оккупантов.
В силу различных причин Византии не удалось получить существенной помощи от православных государств – Руси, Армении и Грузии. Болгарские цари и сербские короли стремились соперничать с ней, грабить ее, но в то же время находились в постоянном противостоянии. Преследуя свои цели, они долгое время не проявляли должного внимания к проникновению и закреплению турок-осман на бывших византийских землях, более того, не единожды неразумно обращались за помощью к османам, пока сами не стали их добычей. Внесли свою пагубную лепту и набеги на Балканы монголо-татар, которые иногда совпадали с болгаро-византийскими войнами. Вообще, постоянные столкновения греков со славянскими державами Балканского полуострова все более ослабляли обе стороны перед лицом гибельной опасности. Знаменитая Столетняя война между Францией и Англией, принявшая характер затяжного международного конфликта, завершилась только в год падения Константинополя и отвлекла крупнейшие страны Европы от деятельного участия в ромейских делах. Короче говоря, надо особо подчеркнуть, что именно внешний фактор оказался решающим для плачевной судьбы Империи.
Церковный раскол, ставший постепенно осознаваться современниками со второй половины XI в., ширился от столетия к столетию и вел ко все большему непониманию и глубокому озлоблению. Все большее подчеркивание национального противостояния «греков» и «латинов» увеличивало пропасть. Примирение с католическим Западом, безусловно, могло бы помочь Византии оправиться. Здесь крылся реальный шанс, который при искреннем желании, умелом подходе и отказе от некоторых устаревших принципов можно было бы использовать на благо ромеям. Но разграбление Константинополя в 1204 г. способствовало росту антилатинских настроений, не желанию сотрудничать с Западом ни по каким вопросам. Да и сам Запад, все более набиравший экономическую и военную мощь, втайне лелеял собственные планы и, по сути дела, безучастно взирал на несчастья обескровленного христианского Востока. Его быстро жиревшие морские города-республики, ослепленные корыстными торговыми интересами, не осознавали, что Византия является единственным бастионом, который защищает их от агресии со стороны мусульман.
Ромеи из творцов истории превратились в заложников обстоятельств и были раздавлены огромной тяжестью отдаленных первопричин, корни которых, будто сорняки, уходили в темную глубь веков и пышным цветом разрослись к XV в. Как следствие, в 1453–1461 гг. под ударами турок-османов остатки былой мировой державы – Византийской империи прекратили свое существование, а эхо насилия над ней отдалось в будущем как метастаз истории.
Великая трагедия, разыгравшаяся на берегах Босфора, произвела не меньшее впечатление, чем в свое время падение древнего Рима. Известие о конечной гибели Константинополя облетело все государства и народы Европы, никого не оставив безучастным. У одних оно вызвало печаль и гнев, у других – злорадство и смех. Но, тем не менее, все ощутили, что значила для них Византия, о границы которой, как о щит, разбилось немало армий жестоких завоевателей. Теперь государства Балкан и западной Европы получили мощного и опасного врага, с которым им приходилось сражаться на суше и на море. Кичливые, пронырливые италийцы лишились своих привилегий на территории бывшей Ромейской империи. Были срыты генуэзские укрепления в Галате, в бухте Золотого Рога, снесены стены, окружавшие колонии латинов в Константинополе.
Самое главное, османы сохранили пристрастие к завоеваниям христианских земель, в 1526 г. захватили отчаянно сопротивлявшуюся Венгрию, через три года впервые осадили Вену, перекрыли пути на Восток, вызвали серьезнейший кризис торговли, вынудили европейских мореплавателей искать замену Средиземноморья и Черноморья в иных морях и океанах. Впрочем, это подтолкнуло к началу эры колоний и складывания мирового рынка.
Падение Константинополя прервало исконные культурные связи Византии с Европой. Вместе с тем началась сильная эмиграция на Запад. В частности, туда уезжали многие греческие ученые и писатели, унося с собой то наследие эллинской культуры, которое столетиями сохранялось в древней Империи. Эти ученые, мыслители, книжники, спасавшиеся от кривой сабли османов в Италии и других государствах Европы, сыграли серьезную прогрессивную роль. Но все это, конечно, не могло идти ни в какое сравнение с тем невосполнимым ущербом, который был нанесен развитию общеевропейской культуры в результате гибели Византии. Падение ее столицы стало общим бедствием для всех христиан, с тоской и грустью оплакивавших случившееся.
Византийская империя прошла длинный, славный и трудный исторический путь, наполненный яркими событиями и трудовыми буднями. Ее выживание в течение боле чем тысячелетия французский византинист Жан-Клод Шейнэ справедливо назвал сияющим подвигом, достойным восхищения. Она создала оригинальную и утонченную цивилизацию средневекового мира, которая могла бы еще многим обогатить человечество. Для многих народов и государств ромеи были наставниками и образцом для подражания. И не случайно, потеряв свою путеводную звезду, православный Восток долго довольствовался ролью прилежного ученика католического Запада, который так и не выполнил свою неоднократно декларируемую миссию спасителя Византии.
* * *
Выдающийся византинист Александр Каждан в одной из своих книг, изданной посмертно, написал следующие много объясняющие слова, которые могут служить своеобразным эпилогом, конечным эпиграфом ко всему рассказанному: «Византия ушла в прошлое. Ее общественные порядки невозвратимы. Но ее памятники уцелели. Они напоминают нам, несомненно, о величии василевсов-самодержцев, но вместе с тем и совсем о другом – о героической борьбе духа против политического униформизма и догматической идеологии. И, может быть, в этом пассивном сопротивлении – человеческое величие византийского искусства, далеко не такого напыщенного и недвижимого, как это может показаться невнимательному наблюдателю».
Византия всегда жила вопреки. Такой она осталась и за гробом, проявив удивительную способность к адаптации. Даже ее прославленный завоеватель, султан Мехмед II рассматривал себя как ромейский император. Он постарался превратить Константинополь в традиционный мусульманский город. С этой целью в нем началось активное строительство, восстановительные работы, основание новых кварталов (махалла). В город организованно возвращали беженцев и целыми семьями заселяли пленников из числа немусульман – христиан, иудеев, обещая им определенные льготы и свободу вероисповедания, то есть демонстрируя возможность сосуществования завоевателей и покоренных. Но особенно быстро росло мусульманское население, уже через два десятка лет составившее больше половины населения города, который превысил к концу XV в. 200 000 человек. Это потребовало переделки церквей в мечети и медресе. Передавая их мусульманам, к зданиям с западного угла добавляли высокие башни-минареты для призыва к молитве Аллаху, а внутри строилось святилище-михраб, для чего использовали главную апсиду храма или вырубали нишу в стене, ориентированную по направлению на священную Мекку. Византийские мозаики и фрески на стенах уничтожали, замазывали. Таким образом, за полтора столетия почти все храмы Константинополя были переделаны, что, впрочем, спасло их для грядущих поколений. К тому же и после передачи в руки мусульман церкви с их местными святынями, например, погребениями, мартириями, нередко продолжали оставаться объектом поклонения для христиан.
Все это не могло не сказаться на образованности и культуре некогда великого народа, заложившего основы европейской цивилизации. Училища и иные учебные заведения были совершенно уничтожены турками и основная масса греков в Османской империи в короткое время пришла в состояние крайнего невежества. Даже греческий язык претерпел искажения и испортился. На территории бывшего государства ромеев утверждались отсталые формы феодализма, принесенные с собой турками. Османское завоевание Византии и других государств Балканского полуострова на целые столетия задержало экономическое и собственное культурное развитие населения этих стран. Результаты этого не заставили себя ждать: не прошло и четырех столетий, как Османская империя, исчерпав свой завоевательный потенциал, стала сдавать позиции перед лицом набиравших силу европейских национальных государств.
После падения «Второго Рима» и уничтожения последних следов Ромейской империи некоторые спасшиеся греческие аристократы, образованные представители торгово-денежной верхушки согласились пойти на службу в турецкое казначейство, переводчиками-драгоманами или были назначены на посты правителей завоеванных османами провинций, например, Армении, Молдовы, Валахии. Кое -кто из них принял . Эти люди сникали презрение прочих константинопольских христиан и получили от соотечественников прозвище «фанариоты». Но куда больше образованных ромеев эмигрировало в адриатический Дубровник, на «перекресток цивилизаций» – эгейский Крит, в западную Европу, стремительно разраставшуюся Московскую Русь. С собой они привезли чудом спасенные во время погрома турками Константинополя древние греческие рукописи и ценные произведения византийского искусства – иконы, ювелирные изделия, иллюстрированные великолепными миниатюрами книги и многое другое. Вывоз с Востока рукописей, исправление старых и появление новых переводов стимулировало издание сочинений греческих авторов. Но главное, византийские ученые и богословы принесли с собой знания, которые они впоследствии передали европейцам. Этот поток мудрости излился на Запад, который таким образом познакомился с неувядающей прелестью античной и ромейской цивилизаций. В XV в. в Европе необычайно возросла тяга к культуре и языку греко-римского мира. Последним ромеям суждено было не только поддержать этот интерес, но и открыть западноевропейским гуманистам сокровища античной философии, римского права, поэзии, литературы, искусства.
Основной поток греческой эмиграции хлынул в Италию, которая, собственно, считается родиной гуманизма и европейского Возрождения. Здесь византийцы пробудили интерес италийцев к античному наследию, стали их учителями и наставниками. Самым мощным бастионом знакомства с античностью стал Флорентийский университет, в котором впервые начали систематически изучать греческий язык, знакомиться с трудами древних мыслителей и писателей.
В этом университете в 1397–1399 гг. грек Мануил Хрисолор занимал профессорскую кафедру, а его лекции по красноречию пользовались огромной популярностью. Один из его слушателей, Леонардо Бруни, перевел с греческого на латинский «Этику» и «Политику» Аристотеля, диалоги Платона и речи Демосфена, драматические пьесы Эсхила. Тем самым, он дал толчок дальнейшей работе в данном направлении.
В XV в. греки Иоанн Аргиропул и Андроник Каллист (из Константинополя) объясняли труды Аристотеля в Падуе и Флоренции. Георгий Трапезунций (с Крита) обучал студентов в Венеции, а затем в Риме; Феодор Газа (из Фессалоники) преподавал в Ферраре, Константин Ласкарис (из Константинополя) – в Милане, а позже в сицилийской Мессине, Димитрий Халкокандил (из Афин) – в Риме, Падуе, Флоренции. Всех их не перечесть.
Одним из аванпостов православия явилась Венеция, поскольку туда из покоренного Константинополя бежали многие представители старшего духовенства, а с изобретением книгопечатания именно в венецианских типографиях стали заказывать книги, требующиеся оставшемуся на землях османов Константинопольскому патриархату. Некоторые из эмигрантов зарабатывали себе на кусок хлеба перепиской греческих книг. Они правили старые переводы и переводили неизвестные Европе греческие античные и средневековые тексты. Византийских ткачей приглашал дальновидный французский король Людовик XI (1461–1483 гг.) для первых французских мануфактур. Искусных ромейских зодчих нанимали самые могущественные феодалы западной и восточной Европы для строительства дворцов и храмов. Впрочем, далеко не все беглецы смогли найти себе занятие на чужбине, многие из них нуждались, жили впроголодь, предаваясь ностальгии по утраченному отечеству.
Ну а духовный стержень – византийская ? Она потеряла большую часть своих земельных владений и богатств, ее духовенство должно было платить подать, но оно не утратило свое влияние после турецкого завоевания Константинополя. Патриарх сумел убедить султана признать его власть над всеми православными христианами, живущими на завоеванных османами территориях, и позволить ему организовать школу в Константинопольском патриархате, где будут преподавать византийское богословие, а значит, говорить и писать по-гречески. Таким образом, Вселенский Патриарх в Константинополе стал играть важную роль в сохранении христианства и остатков ромейской культуры на территории, подконтрольной османам, хотя это сопровождалось стремлением самого Патриарха к уничтожению местных Церквей. К тому же точно также, как Церковь доказывала превосходство своей догмы, унижая иудаизм, так и ислам в свою очередь стал утверждать свое собственное превосходство, унижая Церковь. Новые храмы теперь запрещалось возводить, также как восстанавливать старые. Христиане должны были скрывать свое богослужение от глаз мусульман, особенно в главные праздники.
Поэтому политический центр православия переместился на северо-восток, в Русь, где быстро набирало силу Московское государство. Уже до этого великий князь Василий II первым из Московских князей заявил о притязаниях Руси на преемственность от Византии. В 1472 г. его сын, Иван III, закрепил этот переход, вступив в брак с бедствующей племянницей последнего византийского василевса, дочкой деспота Фомы Палеолога, Зоей Палеологиней (около 1456–1503 гг.), после венчания принявшей имя Софья. Хитрая и властолюбивая, необыкновенно тучная «деспина», привезшая с собой множество книг, оказала большое влияние на двор князя и на него самого, родила сына Василия, отца прославленного Ивана Грозного, официально принявшего римский титул цезаря – царя. Династический знак Палелогов – византийский двухглавый орел – стал гербом Московского государства, притязавшего на название «Третий Рим». Царская Россия надолго унаследовала духовное наследие Византии, ее веру, идеалы, имперские идеи всеединства, идеи универсальной государственности, которые завладели страной на подсознательном уровне.
Впрочем, у греков оставались такие укрепленные монастыри как Св. Екатерины на Синае или Великая Лавра Св. Саввы в Палестине. Наконец, они нашли прибежище и в могущественных монастырях, скитах Афона (на скалистых склонах Святой Горы), на одном из полуостровов приморской гористой Халкидики в Македонии, открыв новую страницу византийской культуры, которая еще многие столетия духовно питала все православные народы. Афону удалось убедить султана признать часть своих владений как неотчуждаемую собственность. Благодаря этому было обеспечено выживание Святой Горы. Она получила особое, международное значение для тех, кто оказался под турецким игом. Православные греки, грузины, сербы, болгары видели в Афоне символ грядущего освобождения. В тяжелых условиях мусульманского владычества они получали оттуда все необходимое для поддержания христианского благочестия – священнослужителей, духовных учителей, книги, иконы, святые реликвии. На Афон посылали угнетенные народы и своих лучших сынов для усвоения знаний, подпитывавших и укреплявших веру и культуру. Любой искавший здесь уединения, если только он не был женщиной, мог рассчитывать по крайней мере на три дня бесплатного гостеприимства.
Источником духовности служил Афон и для Руси. На Св. Горе она имела свой большой монастырь – руссика и ряд скитов, где всегда находилось немало искателей духовности. Возвращаясь на родину, они привозили с собой лучшие традиции византийской культуры. Тесные контакты Православной Церкви с Афоном сохранялись вплоть до начала XX в. и возрождаются ныне.
Падение Константинополя не означало гибели византийской цивилизации. Она продолжала жить в культуре различных стран и народов Европы. Без преувеличения можно сказать, что во многом, благодаря ромеям, Европа приобрела свой современный облик и в ее «душе» есть и частицы навсегда угасшей Византии
Уже вскоре после разгрома византийской столицы, ее обесчещения, в среде греков появились надежды на возрождение и возвращение утраченного. Одна из легенд гласила, что священники, которые в день завоевания совершали утреннюю службу у главного алтаря Св. Софии, не были убиты турками, а, захватив Святые Дары, скрылись в стене великого храма. Если приложить ухо к ней, можно услышать издалека идущее пение. Эта стена откроется в тот день, когда Константинополь снова станет христианским городом, а прерванная утром злосчастного вторника, 29 мая 1453 г. служба возобновится. Другое пророчество утверждает, что славный император Константин XI не погиб в битве, а скрылся в каком-то подземелье, где он то ли спит, то ли превратился в мрамор и ждет своего часа. Также существовала легенда об ангеле, который сойдет с небес около колонны Константина Великого и укажет на незнакомца, который сидит под колонной, а тот в свою очередь с Божией помощью выгонит завоевателей прочь. Все это должно произойти тогда, кода Бог решит, что Константинополь, Империя и Св. София должны вернуться грекам. Поэтому это ожидание приобрело мощный религиозный контекст и окрасилось непоколебимой верой в Бога, который покарал за грехи своих рабов, а потом вознаградит их своей небывалой милостью.
Со всех точек зрения Константинополь остался таким же важным для коллективного представления греков, как Иерусалим для евреев. Даже в конце XVIII в. оставались очень популярными пророчества, которые появились в среде греческой диаспоры на Сицилии и в Италии между 1279 и 1555 гг. и приписывались василевсу Льву VI Мудрому. Они предсказывали как падение, так и последующее возвращение Великого Города, временами вызывая значительные мессианские ожидания. Это же отразила народная литература XV-XVIII вв. в виде песен-плачей и поэтических пророчеств, которые выражали надежду на близкий конец «царства Исмаила» и торжественное пришествие «царства Христа», в котором греки, разбросанные по разным государствам, угнетаемые разными правителями, получат обещанного «одного пастыря и одно стадо». Большие надежды возлагались на войну 1768–1774 гг. между Россией и османами, прежде всего в контексте легенды о светловолосом народе с севера, который принесет грекам освобождение. К тому же время войны совпало с одним из наиболее влиятельных пророчеств Льва Мудрого о том, что возвращение Святого Города произойдет через 320 лет после его падения. Даже когда эти пророчества не сбылись, мессианские ожидания не утратили своей остроты.
Византийско-православная тема стала в центре греческой национальной Великой идеи с конечной целью отвоевания Константинополя и всех греческих территорий ради триумфа греческой нации над варварами-завоевателями. В результате Афины и рожденное греческое государство рассматривались как временное образование, точка отсчета в великом марше во имя неотомщенных братьев, которые до сих пор страдают от ненавистного турецкого ярма. Таким образом, эти идеи подпитывали радикальный греческий национализм, который в ХХ в. столкнулся с турецким национализмом. Молодое турецкое государство переименовало в 1930 г. город в Стамбул и пыталось избавиться от остатков греческого населения города, сначала за счет принудительного обмена населением, потом наложением непомерных налогов во время войны. Наконец, погромы весны 1955 г. оставили в городе Вселенского Патриарха с небольшой группой соотечественников. Мечты о возвращении Константинополя ушли в прошлое. Тем не менее эта тема вместе с другими нереализованными чаяниями появлялась в средствах массовой информации в наиболее конфликтные моменты – столкновений на Кипре, претензий относительно морского шельфа и воздушного пространства.
Травма коллективной памяти греков проявляется и ныне в целой череде проблем греко-турецких отношений, и даже в греческих дорожных знаках, которые упрямо указывают направление на Константинополь, а не на Стамбул. И едва ли эту травму будет способно изгладить вступление Турции в Евросоюз. Ведь до сих пор на турецком флаге изображен не полумесяц, а луна в ущербе, в своей последней четверти, какой она была, когда Константинополь окончательно пал. Призрак «убиенной Византии» не прекращает свои стенания уже пять с половиной столетий, являясь вновь и вновь, а вторник во всем греческом мире продолжают считать самым несчастливым днем недели. Вглянись же в этот печальный призрак. Покоясь на каменной груди вечности, он ждет теперь только тебя – только тебя!
Задания для самостоятельной работы:
1 . Выделите основные причины и основные последствия падения Византии. Что сближает их с ситуацией переворотов, которые переживали иные известные вам империи?
2 . Когда, по каким причинам и при каких обстоятельствах Византия свернула с пути, по какому шло развитие остальной Европы и было ли необходимо возвращение на этот путь?
3 . Почему в Византии не сложились буржуазные государственные элементы и могли ли они спасти страну?
4 . Был ли Запад врагом Византии, и что она сделала для разрушения враждебных стереотипов в отношении себя?
5 . Какова роль балканских соседей в истории Византии и в ее гибели?
6 . Почему Византия погибла в то время, когда западноевропейские страны находились на подъеме?
7 . Какую роль играла Византия в средневековом мире и почему ее существование можно назвать подвигом?
8 . Известны ли вам империи, которые просуществовали столь же долго как Византия? Что принесло с собой османское завоевание Византии?
9 . Как в Турции называли завоеванных христиан?
10 . Чем можно объяснить появление тех, кого называли фанариоты?
11 . Какова судьба византийского наследия?
12 . Как вы думаете, почему именно в Италию направился наибольший поток греческих эмигрантов? Чем они там занимались?
13 . Какую роль сыграли ромейские эрудиты в развитии гуманистического движения?
14 . В чем после падения Константинополя выразились сила и слабость Константинопольского (Вселенского) патриарха?
15 . Как смотрели православные народы на Византию?
16 . Почему именно Русь стала новым политико-религиозным центром православия после падения Ромейской империи?
17 . Назовите основные монастырские центры, оставшиеся у греков. Поищите, в какие столетия уходит отсчет их истории?
18 . Как вы полагаете, почему именно Афон долгое время оставался очагом византийской культуры? Какое значение он имел и имеет для православного мира?
19 . На что указывают греческие националистические пророчества и легенды в отношении Константинополя? Знаете ли вы что-то подобное для других стран и эпох?
Государственный Университет Гуманитарных Наук
РЕФЕРАТ
«ПАДЕНИЕ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ»
Выполнила студентка I курса
факультета политологии
Николаева Екатерина Алексеевна
Проверила: Петрова М. С.
Москва, 2003
ПЛАН:
1) Обзор источников;
2) Введение;
3) Византия в IX - XI вв.: предпосылки распада;
4) Раскол Византийской и Латинской церквей;
5) Четвертый крестовый поход и падение Византии;
6) Латинская империя;
7) Возрождение Византии;
8) Византия и турки-османы;
9) Падение Константинополя;
10) Причины и последствия падения Византийской империи;
11) Заключение;
12) Список используемой литературы.
ВВЕДЕНИЕ
Восточная римская империя, Византийская империя, государство IV-XV веков, образованное при распаде Римской империи в ее восточной части (Балканский п-ов, Малая Азия, юго-восточное Средиземноморье).
Целью данного реферата является выявление причин падения столь великой для своего времени империи. Начать работу стоит с упоминания предпосылок распада: факторов и влияний как внешних, так и внутренних, предопределивших такой ход истории. Одним из главных вопросов является раскол церквей, произошедший в середине XI века и положивший начало разногласиям не только среди духовенства, но и внутри государства.
Само по себе падение Византии обозначено 1453 годом, когда турки-османы захватили Константинополь, но началось все гораздо ранее – во время Четвертого крестового похода. На этом этапе Византия переживает первый распад и возрождение, которое дает надежды на непобедимость и некую богоизбранность империи.
Захват в 1204 году участниками четвертого крестового похода Константинополя привел к падению Византийской империи, основанию Латинской империи, а на незавоеванной крестоносцами территории – греческое государство (Никейской, Трапезундской империи, Эпирского государства). Византийская империя была восстановлена Михаилом VIII в 1261 году. Взятие в 1453 году Константинополя турецкими войсками положило конец Византии.
Последним пунктом пойдет рассмотрение последствий падения Византии. Причем будут рассмотрены не только внутренние последствия, но и внешние, влияние распада на соседние страны, изменение хода их истории.
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ
Основанием для написания реферата послужили переводы Византийских историков. Большую роль играет описание династии Палеологов, как правящего дома Византии. Через деятельность отдельных ее представителей четко просматриваются ключевые даты истории Византии. Здесь помогают переводы Георгия Акрополита «Великий Логофет». Летопись и Георгия Пахимера «История о Михаиле и Андронике Палеологах».
Развитие и упадок византийских городов описаны у Никифора Григора в «Римской империи, начинающейся со взятия Константинополя латинянами».
Социально-экономическое развитие и внешние связи Византии представлены в хронике Сфрандзи Георгия «Кавказ и Византия».
ВИЗАНТИЯ IX - XI ВВ.: ПРЕДПОСЫЛКИ РАСПАДА
Могущественная Македонская династия в период правления Василия I и Василия II (867-1025) восстановила Византию если не как прежнюю мировую империю, то по крайней мере как самую мощную организованную военную силу к западу от Китая. Подобный успех был бы невозможен, если бы на ту же эпоху не пришелся внутренний раскол исламского мира. Смертельная борьба VII - VIII веков сменилась локальными кампаниями за отдельные провинции или города в промежутках между долгими периодами напряженного мира – классической модели холодной войны. Тем не менее положение восточной части Римской империи оставалось опасным. Как при любом автократическом режиме, даже таком древнем, освященном традицией и подкрепленном высокоорганизованной администрацией, как в Византии, слишком многое зависело от личных качеств главы государства – самодержца. У Василия II не нашлось преемников равного масштаба, а византийская система выработала свой способ обращения с неумелыми императорами: их либо убивали, либо ослепляли и заточали в монастырь. Сама мера была весьма действенной, но ее результаты, как всегда, оказывались плачевными. Начиналась борьба за трон между императрицей и военачальниками, обе партии стремились купить себе поддержку, а семьи крупнейших анатолийских землевладельцев использовали ситуацию, чтобы отнять у крестьян те остатки независимости, которые пока еще гарантировало центральное правительство. Тем самым основа военной мощи империи начала угрожающе сжиматься.(Успенский Ф.И. «История Византийской империи»)
РАСКОЛ ВИЗАНТИЙСКОЙ И ЛАТИНСКОЙ ЦЕРКВЕЙ
Правящие круги в Константинополе, по-видимому, не представляли себе в полной мере, к каким последствиям могут привести эти социальные изменения. Положение осложнялось еще и тем, что в середине XI века у империи появился новый и опасный враг – Роберт Гвискар и нормандские королевства в Южной Италии. Попытки отразить нормандские атаки и привели Византию к новому конфликту с папством. На первых порах все выглядело как простое обострение прежних споров о том, чьей юрисдикции подчиняются южно-итальянские епископства – Константинопольского патриарха или папы римского. С победой сторонников церковной реформы в Риме эти споры быстро достигли уровня принципиальной полемики. Она имела и теологический, и экклесиологический характер: иными словами, речь шла об устроении церкви и о верховном авторитете внутри нее. В первоначальных формулах учения о Святой Троице, восходивших к IV веку, не было достаточно определено отношение Святого Духа к двум другим ипостасям – Отцу и Сыну. В VI веке испанские теологи, стремившиеся противопоставить учение о божественности Христа верованиям ариан-вестготов, выдвинули новую формулу, согласно которой Святой Дух «исходит» от Отца и от Сына (принцип filioque латинского Символа Веры). В Константинополе сочли filioque недопустимым дополнением текста Символа Веры.
Этот вопрос не имел особого значения вплоть до XI века, когда Рим начал настаивать на строгом следовании испанской формуле. В эпоху, для которой точная формулировка вероучения казалась необходимым условием личного спасения, каждая буква Символа Веры приобретала особый смысл. Вскоре выявились и другие пункты несогласия: использование пресного или заквашенного хлебы во время литургии, допущение брака или полное запрещение женитьбы священников и т. д. Список расхождений рос безостановочно, стоило только теологам поставить перед собой такую цель. За теологической полемикой по существу стоял вопрос о власти: кому принадлежит право определять истинность учения? Кто в конце концов обладает высшим авторитетом в церкви? В 1054 году спор приобрел такую остроту, что папа Лев IX послал в Константинополь кардинала Гумберта, дабы найти путь к примирению. Но папа сделал неудачный выбор. Гумберт был властным человеком, ревностным сторонником клюнийской реформы; один из участников избрания пап, он страстно верил, что именно папе принадлежит высшая власть в церкви. В Константинополе кардинал встретился с патриархом Михаилом Кируларием, человеком столь же властным. Их встреча закончилась так, как обычно кончаются встречи подобных людей: ужесточением позиций, несмотря на то, что и император Константин IX Мономах, и патриарх Антиохийский прилагали все усилия к достижению компромисса. Гумберт 16 июля 1054 года публично возложил буллу об отлучении патриарха Михаила и его приверженцев на главный алтарь храма Св. Софии. Патриарх ответил мерами против папских легатов, которые, как он сказал, пришли «в богоспасаемый град Константинополь как бедствие, ненастье или напасть или, скорее как дикие вепри, чтобы низвергнуть истину». (Васильев А.А. «История Византийской империи», с. 347).
Современники не могли предвидеть, что это драматическое событие окажется не просто временным разрывом, какие бывали и раньше, а началом необратимого раскола между Греческой и Латинской церквями, - раскола, который до сих пор не позволяет церквям воссоединиться. Гумберт и Кируларий были, вне всякого сомнения, предвзятыми и ограниченными теологами, но они воплощали собой дух взаимного отталкивания и неприятия, свойственный отношениям между Византийским и Латинским мирами.
ЧЕТВЕРТЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД И ПАДЕНИЕ ВИЗАНТИИ
Для современного историка очевидно, что к 1200 году подлинный дух крестовых походов, какие бы недостатки он ни нес в себе изначально, полностью угас. Но в те времена это не было столь ясно: еще почти сто лет люди продолжали отправляться в крестовые походы и храбро сражались в Святой земле, а в середине XV века и позже всерьез строились планы возвращения Иерусалима.
В силу этого стремление папства, находившегося в зените могущества, вернуть себе инициативу организации крестового похода выглядело в высшей степени естественным. Иннокентию III показался благоприятным момент, когда после смерти императора Генриха VI (1197) все великие короли Западной Европы были слишком заняты борьбой с внутренними претендентами на престол или войнами друг с другом, чтобы помышлять о предводительстве в крестовом походе, как это было при Барбароссе, Людовике VII и Ричарде Львиное Сердце во время Третьего крестового похода. Кроме того, Первый крестовый поход церковь возглавила без участия королей, и он оказался самой успешной из экспедиций на Восток. На этот раз, как и сто лет назад, реальное командование вновь приняла на себя французская, нидерландская и итальянская знать, но теперь предводители знали, что путь по суше слишком изнурителен, и договорились с итальянскими портовыми городами о переезде морем.
В 1202 году большинство крестоносцев собрались в Венеции. Их оказалось гораздо меньше, чем предполагалось, и они не могли заплатить «за проезд» ту сумму денег, на которой настаивала Венецианская республика. Тогда старый и почти слепой венецианский дож Энрико Дандоло предложил, чтобы в счет полной оплаты крестоносцы помогли Венеции отвоевать далматинский порт Задар, захваченный у венецианцев венгерским королем в 1186 году. Часть духовенства стала протестовать: король Венгрии был католиком и сам взял в руки крест. Иннокентий III колебался; но, когда он все же запретил операцию под страхом отлучения, крестоносцы уже взяли Задар и, таким образом, подверглись отлучению.
Положение еще можно было исправить, но тут крестоносцев втянули в византийские дела. С тех самых пор, как император Август основал Римскую империю, преемственность власти оставалась одним из самых слабых звеньев политической системы. В течение многих столетий эту слабость пытались преодолеть установлением династического наследования или назначением соправителей при правящих императорах. Однако в большинстве случаев такие методы оказывались неэффективными. Например, за правлением императора Мануила I (1143-1180), представителя некогда блестящей династии Комнинов, наступил черед слабых правителей, начались гражданские войны и узурпации власти. В 1195 году Исаак II Ангел был свергнут своим братом Алексеем III , а затем, по византийской традиции, заточен и ослеплен. Когда крестоносцы находились в Задаре, сын Исаака, тоже Алексей, - зять Филиппа Швабского, германского короля из династии Гогенштауфенов, - явился в их лагерь и попросил о помощи против узурпатора Алексея III . В награду он обещал огромную сумму в 200000 серебряных марок (венецианцы за перевоз крестоносцев требовали 85000), византийское участие в крестовом походе и подчинение Греческой церкви Риму. (Васильев А.А. «История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов»)
В этой ситуации часть духовенства, прежде всего цистерцианцы, и некоторые бароны выступили против похода на христианский город, а почти половина крестоносцев предпочла отправиться домой. Но те, кто остались, находили положения Алексея необычайно привлекательными. Историки долго спорили о том, была ли перемена цели крестового похода следствием заговора, организованного царевичем Алексеем, венецианцами и старинными противниками Византии, представителями династии Гогенштауфенов и нормандских фамилий, или же результатом непредвиденного стечения обстоятельств. Но, во всяком случае, Дандоло и венецианцы целенаправленно преследовали политические и торговые интересы своей республики, а папа, раздираемый противоречивыми чувствами – чаянием блистательной перспективы объединения церквей и ужасом перед возможным нападением крестоносцев на Константинополь, - вновь опоздал со своим запретом.
Стоило крестоносцам появиться у стен Константинополя, как события начали разворачиваться с роковой неизбежностью классической трагедии. Алексей III бежал, а слепой Исаак II и его сын, ныне Алексей IV , были провозглашены императором и со-императором. Но они оказались совершенно не в состоянии ни выплатить крестоносцам обещанную им огромную сумму, ни склонить большинство греческого духовенства к подчинению Риму. По рассказам крестоносцев, греческий архиепископ Корфу саркастически заметил: ему известна только одна причина возможного первенства Римской кафедры, - та, что Христа распяли именно римские солдаты. Отношения между крестоносцами и греками стремительно портились. Крестоносцы помнили или им предусмотрительно напомнили, что в 1182 году константинопольская чернь захватила латинский квартал города: тогда, по сообщениям перебили 30000 латинян-христиан. Весной 1204 года началась открытая война, и 12 апреля крестоносцы пошли на штурм Константинополя . Ночью часть солдат, опасавшихся контрнаступления византийцев, стала поджигать дома. Жоффуа де Виллардуэн, один из предводителей похода и его хронист, так повествует об этом:
Огонь начал распространяться по городу, который вскоре ярко запылал и горел всю ночь и весь следующий день до самого вечера. В Константинополе это был уже третий пожар с тех пор, как франки и венецианцы пришли на эту землю, и в городе сгорело больше домов, чем можно насчитать в любом из трех самых больших городов Французского королевства.
То, что не сгорело, было разграблено.
Остальная армия, рассыпавшись по городу, набрала множество добычи, - так много, что поистине никто не смог бы определить ее количество или ценность. Там были золото и серебро, столовая утварь и драгоценные камни, атлас и шелк, одежда на беличьем и горностаевом меху и вообще все самое лучшее, что только можно отыскать на земле. Жоффруа де Виллардуэн подтверждает этими словами, что, насколько ему известно, такой обильной добычи не брали ни в одном городе со времен сотворения мира. (Виллардуэн. Завоевание Константинополя. Цит . по : Joinville and Villehardouin. Chronicles of the Crusades / Trans. M.R.S. Shaw. Harmondsworth, 1963, Ch. 12. P.92)
Католическое духовенство занималось в основном поисками священных реликвий. Во Францию их привезли такое множество, в том числе и терновый венок Христа, что для достойного размещения этих сокровищ король Людовик IX (Людовик Святой) решил построить в Париже Сен-Шапель. Венецианцам, помимо прочей добычи, достались знаменитые четыре бронзовых коня, вывезенных в свое время императором Августом из Александрии в Рим, а затем императором Константином из Рима в Константинополь. Их поместили над порталом собора св. Марка в Венеции.
ЛАТИНСКАЯ ИМПЕРИЯ
Французы основали Константинопольскую Латинскую империю , а ее католическим патриархом стал венецианец. В подходящий момент с крестоносцев и Византии было снято папское отлучение. Другие западные вожди стали королями Фессалоники, герцогами Афин или принцами Мореи (Пелопоннес) – не более чем разбойничьих государств, существовавших по милости Венеции, которая эксплуатировала их, но не всегда могла контролировать. Себе венецианцы оставили Крит, получивший название «Кандия», и цепь островов Эгейского моря, защищавших торговое сообщение с Константинополем, отныне полностью перешедшее в руки венецианцев.
Взяв и разрушив христианский Константинополь, католики-«франки» сравнительно легко добились того, чего не смогли достичь германские захватчики в IV - V вв., и что оказалось не под силу агрессорам последующих столетий – персам, арабам и болгарам. Иннокентий III слишком поздно стал сожалеть о своеволии и непокорности крестоносцев, об их ужасной, но вполне предсказуемой жестокости и алчности при захвате имперской столицы. Теперь он совершенно точно знал, что безвозвратно упущены все шансы на подлинное объединение Латинской и Византийской церквей, по крайней мере в обозримом будущем. Современные историки способны проследить и более долговременные последствия этих событий. Самый могущественный папа в истории Римской церкви инициировал хорошо испытанную и традиционную к тому времени операцию ради чисто религиозной цели – освобождения Иерусалима и Гроба Господня. Но почти сразу же это движение вышло из-под его контроля и попало в руки людей, которые руководствовались причудливой смесью мотивов, замешанных в той или иной мере на жажде обогащения и стремлении к захватам, приправленных толикой уверенности в своей правоте, свойственной тем, кто убежден, что Бог на их стороне. А поскольку все эти мотивы подкреплялись непревзойденными организаторскими способностями венецианцев и совершенством военного искусства французов, крестоносцы оказались неодолимыми. Именно эти способности и умения обеспечили успех Четвертого крестового похода, и они же в будущем – с конца XV до середины XX века – успех европейцев в подчинении или контроле большей части мира. Но осуществляли эту экспансию и пожинали ее плоды уже не папы и церковь, а государство Новой Европы.(Васильев А.А. «История Византии. Латинское владычество на Востоке. Эпоха Никейской и Латинской империй»)
ВОЗРОЖДЕНИЕ ВИЗАНТИИ
В XIII веке трудно было предугадать будущее развитие событий. Политическая и хозяйственная активность далеко не всегда сочеталась с военной квалифицированностью. Новые правители феодальных государств в Греции и Фракии воевали друг с другом и не могли защитить своих подданных от возобновившихся нападений болгар. С другой стороны, в Эпире «Западная Греция» и в Анатолии сохранились части Византийской империи, существовавшие теперь как самостоятельные государства. В 1261 году одна из армий внезапно захватила Константинополь, и Византийская империя была восстановлена под властью династии Палеологов.
Самую большую опасность для византийцев представляла экспедиция Карла Анжуйского, брата Людовика IX , который победил в Южной Италии наследников императора Фридриха II и получил из рук папы корону Неаполя и Сицилии. Приготовления Карла шли уже полным ходом, когда сицилийцы восстали против французской оккупации. В пасхальный понедельник 1282 года по сигналу вечерних колоколов они перебили 2000 французских солдат в Палермо, а затем предложили корону Сицилии арагонскому королю Педро III . Хотя участие в этом Византии так и не было достоверно установлено, оно по крайней мере столь же вероятно, как и первоначальный венецианский замысел изменить направление Четвертого крестового похода. Однако вне зависимости от того, планировалась «Сицилийская вечерня» или нет, она оказалась самым действенным ответом Византии французам, которые втянулись в почти трехсотлетние войны с испанцами за Южную Италию. С надеждами организовать поход на Константинополь пришлось распрощаться.
Тем не менее Византия перестала быть великой средиземноморской державой и, как часто бывает в подобных случаях, оказалась неспособной контролировать те силы, которые сама же и вывела на сцену. В 1311 году несколько тысяч каталонских и арагонских наемников, нанятых византийцами, захватили герцогство Афинское. Древние классические здания Акрополя – Пропилеи и Парфенон – превратились, соответственно, во дворец испанского герцога и в церковь Св. Марии. Из всех «латинских» правителей позднесредневековой Греции испанцы были, вероятно, самыми алчными и, вне сомнения, самыми организованными. Испанские рыцари стали крупными землевладельцами и открыли новые торговые возможности для купцов из Генуи и Барселоны. Словно стремясь подчеркнуть свою отстраненность от прежнего духа крестовых походов, герцогство Афинское в 1388 году заключило союз с флорентийским банкирским домом Аччаюоли. Союз баронов, захвативших землю, и купцов-капиталистов, впервые доказавший свою силу в 1204 году, вновь продемонстрировал высочайшую эффективность.
ВИЗАНТИЯ И ТУРКИ-ОСМАНЫ
В целом мирные отношения между христианами и мусульманами в рассматриваемую эпоху имели единственное исключение: турки-османы одну за другой занимали провинции Византийской империи, столицей которой после освобождения от латинян в 1261 году вновь стал Константинополь. Свое название турки получили по правителю Осману (1288-1326); в целом они мало отличались от других турецких племен, которые к концу XIII века завоевали практически всю Малую Азию: все они были мусульманами и «гази», воинами Аллаха. Правда, османов возглавляли самые способные вожди, которые весьма умело создавали на захваченных территориях постоянные городские администрации по образу Византии и центрально-азиатских тюркских государств.
К середине XIV века турки закрепились на европейском берегу Дарданелл и развернули последовательное наступление на Грецию и Балканы. Они разбили болгар и сербов, а затем уничтожили войско западно-европейских добровольцев при Никополе (1396). Это была самая серьезная попытка католического христианство прийти на помощь восточным христианам; но ее жалкий конец не смог убедить Запад в необходимости более существенных усилий.
С завоеванием христианских территорий стала постепенно меняться политическая организация Османского государства. Турки-османы довольно терпимо относились к вероисповеданию своих подданных, и, когда бедствие захвата и грабежа оставались позади, их управление нередко было даже более терпимым, чем все проникающая налоговая система Византии. Как и в первые века арабо-мусульманских завоеваний, так и теперь, в XIV и XV вв., многие христиане предпочитали не сопротивляться туркам и даже воевали на их стороне. Османские султаны (это титул они получили от халифа Багдадского после победы при Никополе) всемерно поощряли такое отношение; вскоре они стали систематически набирать христианских мальчиков для административной деятельности или профессиональной военной службы в качестве янычар . Эта практика, называемая «девширме», обеспечивала султанам верные войска, которые создавали политический противовес силам турецких вельмож. Кроме того, «девширме» требовала завоевания все новых христианских земель и тем самым поощряла агрессивную политику османов.
В конечном счете Византия оказалась не в силах противостоять грозным захватчикам. Имперская политика по-прежнему определялась придворными интригами и борьбой различных претендентов на престол, а члены императорского дома практически самостоятельно правили разными частями Греции. Генуэзцы и венецианцы усиливали контроль над торговлей и свое присутствие в созданных ими опорных пунктах на территории империи; но еще хуже было то, что они использовали императоров в своей борьбе и отвлекали ресурсы Византии от обороны против турок. Четырежды в XIV и XV вв. византийские правители отправлялись на Запад с просьбой выступить в помощь христианству; Мануил II (1391-1425) побывал даже в Париже и Лондоне. К сожалению, императоры мало, что могли предложить взамен; обещания заключить союз Восточной церкви с Римом неизменно и немедленно отвергались греческим духовенством. После катастрофы у Никополя предчувствие неизбежности падения Константинополя окрепло.
Но и турок были проблемы. Султан Баязид расширял свои владения не только в Европе, но и в Восточной Анатолии. Турецкие вельможи, которых он лишил земель, бежали ко двору Тимура. Великий монголо-тюркский завоеватель решил покончить с новой и опасной силой на своих западных границах. В 1402 году у Анкары в Центральной Анатолии (ныне столица Турции) Тимур разгромил армию Баязида; мусульманские вельможи покинули султана, и, по иронии судьбы, ему осталось полагаться только на свои христианские войска.
Хотя Тимур практически не воспользовался свое победой и предпочел вернуться к завоеванию Северной Индии, но фактически еще на 50 лет отдалил завоевание Византии турками. Но настоящее возрождение прежней Римской империи на Востоке было уже невозможно. Политические интересы и религиозные настроения стали слишком узкими и эгоистическими. Когда группа представителей греческой интеллектуальной элиты договорилась с папством на Соборах в Ферраре и Флоренции (1439) о воссоединении церквей, их усилия вновь не нашли поддержки в Константинополе. (Литаврин Г.Г. «Как жили византийцы»)
ПАДЕНИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ
Тем временем турки захватили большую часть Балканского полуострова, вплоть до самого Дуная. Если раньше их вполне устраивало то, что христианские правители сербов и болгар выступали в качестве вассалов султана, то теперь они оккупировали и Сербию, и Болгарию. Последний западный крестовый поход достиг Варны, лежащей на черноморском побережье, в 1444 году сербы, однако, отказались сражаться против своих турецких господ, а венецианцы, на помощь которых на море рассчитывали участники похода, предпочли мир с турками, чтобы не повредить своей торговли.
В 1453 году молодой и энергичный султан Мехмед II выступил против Константинополя. Мощные укрепления, выдержавшие в течение веков множество осад, были разрушены стенобитными орудиями султана. 29 мая 1453 года Константинополь был взят турками. Последний император, Константин IX , погиб в сражении ; история великой Римской империи закончилась – через тысячу лет после падения самого Рима.
В отличие от падения Римской империи на Западе в V веке гибель Восточной империи в XV веке объяснить гораздо легче. Четвертый крестовый поход и непрестанное западное вмешательство в дела Византийской империи фатальным образом подорвали ее политическую мощь. Исконная враждебность и агрессивность славянских государств Балканского полуострова не позволяли императорам, за исключением кратких периодов, собрать силы для отражения мусульманской экспансии. Наконец, нестабильность византийской политической системы, неумеренные церковные привилегии и растущая концентрация земель, а вместе с ними богатства и политическое влияние, в руках немногочисленных знатных родов – все это низвело некогда могущественную и хорошо управлявшуюся Византийскую империю на уровень заурядного средиземноморского города – государства, не обладавшего торговой энергией Венеции или Флоренции. Подобные города-государства, даже итальянские республики или автономные фламандские коммуны, были очень уязвимы перед целенаправленными атаками крупных государств с профессиональными армиями. Все они потерпели поражение и в большинстве своем капитулировали в XV или в начале XVI вв. (Koenigsberger H.G. Early Modern Europe, 1500-1789 / /Yistory of Europe. London , 1987. Ch .2.) Но падение Константинополя означало нечто большее, чем падение города-государства и последнего оплота великой империи. Оно означало, что в то самое время, когда католическая Европа начинала свою великую заморскую экспансию, она вынуждена была занять пассивную и чреватую опасностями оборону в самом центре своих земель.
ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ ПАДЕНИЯ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Падение Византии было обусловлено комплексом как внешних, так и внутренних причин. Империя была надорвана латинским завоеванием начала XIII в. С конца XIII в. Византия вела почти непрерывные войны на западе и востоке империи. Они, а также кровавые междоусобицы XIV в. изматывали государство, уничтожали его ресурсы. Силы слабеющей Византии и набиравшей мощь Османской державы были уже в XIV в. несопоставимы. Но главнейшими причинами гибели Византии были все-таки упадок городов, ремесленного производства и торговли, оскудение крестьянства. Страна переживала политическую раздробленность, которая пришлась на самый критический период в ее истории. Помощь Византии со стороны других государств, нередко преследовавших своекорыстные цели, была недостаточна для отражения натиска османов. Рост самосознания греческого народа сдерживался господством устаревшей доктрины oqrevtybpvf ? Провозглашавшей универсальность и исключительность богохранимой «империи ромеев» в ее древних границах.
Османское завоевание тяжело отразилось на экономике и социальном развитии Юго-Восточной Европы, привело к длительному регрессу в развитии производительных сил. Хотя османское господство укрепило хозяйственное положение части феодалов, которые пошли на сотрудничество с завоевателями, расширило внутренний рынок, обеспечило большую централизованность, оно ухудшило положение народов Балкан, испытавших жестокий национальный и религиозный гнет. (Рансимен С. «Падение Константинополя»)
Утверждение османов на византийской территории сделало ее плацдармом турецкой агрессии против стран Центральной и Восточной Европы, Ближнего Востока.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Черная смерть положила конец более чем трехсотлетнему периоду роста населения, экономической экспансии, основания городов и освоения новых пахотных земель; ничего подобного Европа не испытывала со времен варварских нашествий, погубивших Западную Римскую империю. И все же чума не уменьшила ни плодородия земель, ни таланта работников. Для тех, кто выжил, жизнь во многих случаях стала легче, а еда и одежда – доступнее и разнообразнее. В Западной и Южной Европе крестьянская зависимость постепенно исчезала. Однако этот процесс шел неравномерно, а жизненные условия во многом зависели от случайностей, поскольку эпидемии чумы повторялись; если люди не становились жертвами гнева Божьего, то они почти всегда страдали от честолюбия властителей, от притеснений налоговых сборщиков, от грабежей и убийств, чинимых солдатами. Эти и другие несправедливости стали приводить к народным восстаниям, оправдание которым часто искали в новых учениях и ереси.
По мере того как разрушение феодальных отношений на уровне земельной сеньории привело к постепенному исчезновению крестьянской зависимости, их разрушение на уровне вассально-ленных связей означало постепенное исчезновение военных обязанностей вассалитета. На обоих уровнях негибкая феодальная система отношений сменилась отношениями более свободными и подвижными, в которых все большее значение приобретала оплата деньгами. В то же самое время рост благосостояния, распространение образования и укрепление власти местных владетельных особ существенно ослабили необходимость в церкви как унифицированной международной организации, а сама церковь застыла в тех старых формах, которые когда-то способствовали ее величайшему триумфу, но теперь мешали приспособиться к новым условиям. Это было время насилия и внезапной смерти; время, когда жизнь становилась богаче и насыщенней и вместе с тем таила в себе больше риска и больше неопределенностей; время, когда Европа в промежутке между концом крестовых походов и началом заморской экспансии могла обратить силы на себя самое.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1) Васильев А.А. История Византии. Латинское владычество на Востоке. Эпоха Никейской и Латинской империй. Пг., 1923.
2) Васильев А.А. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов. (1261-1453). Л., 1925.
3) Кенигсбергер Г. Средневековая Европа 400-1500 гг., Весь мир, М., 2001.
4) Литаврин Г.Г. Как жили византийцы. М., 1974.
5) Макиавелли Н. Государь, гл. 15.
6) Рансимен С. Падение Константинополя в 1453 г. М., 1983.
7) Успенский Ф.И. История Византийской империи. М., Л., 1948. Т. III .
Ссоры между крестоносцами и греками, вызванные необходимостью выплатить огромную сумму за возвращение Исаака II на престол (эти деньги можно было собрать только путем увеличения налогов), начались еще в конце 1203 года. Жители Константинополя выступали против правительства Исаака II и Алексей IV, поднимали мятежи. Оппозиционная аристократия выставила претендентом Алексея V Дуку, который в конце января-начале февраля 1204 года совершил переворот, сверг отца и сына, приказал их убить и наотрез отказался платить обещанные ими суммы крестоносцам. Тогда последние в марте приняли решение о создании собственной империи в Константинополе и в апреле пошли на приступ византийской столицы.
Имеется ввиду, что крестоносное войско состояло в большинстве из франкоязычных воинов, хотя далеко не все из них были этническими французами или подданными французского короля; так, императором стал граф Фландрийский Бодуэн, королем Фессалоники – маркиз Монферратский Бонифаций. Кроме того, следует отметить, что термин «Латинская империя» был изобретен историками в конце XVIII века, дабы отличать это государство от греческой православной Византийской империи (кстати, название тоже конца XVIII века). На деле, империя всегда называлась Римской – Ромейской в греческом произношении, Романией – в латинском.
Янычар (турец. Yeni Ceri – букв. «новое войско») – созданная в 1330 году в Османской (Оттоманской) империи пехота, состоявшая из собранных по «налогу крови» рабов: христианских мальчиков 8-12 лет – подданных турецкого государства. Они обращались в ислам, жили и воспитывались при дворе, не могли иметь ни собственности, ни семьи (до XVII в.). Следует отметить, что, хотя в областях турецкой державы, населенных христианами, среди гражданской (не военной) администрации было не мало христиан (не обязательно местных уроженцев; так, в населенных болгарами землях чиновниками в большинстве были греки), они не обращались в мусульманство и не набирались по «налогу крови».
В разных исторических традициях счет византийских монархов разнится ввиду соправительства и вопроса о том, признавать или не признавать законными некоторых узурпаторов. В отечественной историографии последним владыкой Восточного Рима считается Константин XI.
Византия или Византийская империя существовала с 395 по 1453 годы. Образовалась она в результате раздела Римской империи на западную и восточную. Западная Римская империя прекратила своё существование по прошествию 80 лет после раздела. А вот Восточная империя просуществовала ещё 1000 лет. И всё это время она считалась преемницей и культурной наследницей Рима.
Надо сказать, что сами византийцы называли себя ромеями , а свою страну Ромейской империей или Романией . То есть они ассоциировали себя с римлянами (римлянин – ромей по-гречески). И лишь когда случилось падение Византии, европейские историки начали называть её Византийской империей по аналогии со столицей. Вначале это был город Византий, затем в 330 году его переименовали в Новый Рим по повелению императора Константина Великого. А в 395 году город назвали Константинополем.
Славяне иначе интерпретировали эти названия. В Древней Руси Византию называли Греческим царством. А Константинополь величали Царьградом. То есть каждый народ Византийскую империю именовал по-своему. Это отнюдь не умаляло значимости наследницы Рима. Она блистала в своём величии и считалась одной из самых могущественных держав Европы и Азии.
Наибольшего расцвета Ромейская империя достигла в VI веке при императоре Юстиниане Великом . Он стремился реставрировать Римскую империю, и это ему в кокой-то мере удалось. При нём окончательно сформировался византийский стиль правления, а римские традиции ушли в прошлое. Был разработан новый свод законов (свод Юстиниана). По сей день православная церковь почитает этого императора в лике благоверных.
В дальнейшем держава утратила часть завоёванных земель, но вплоть до конца XI века оставалась самым сильным государством в Средиземноморье. Но именно XI век и стал тем пиком, после которого началось медленное и неуклонное падение Византии.
Казалось бы, ничто не предвещало конец для 20-миллионного населения, жившего на благодатных землях Европы и Азии. Столица империи считалась самым богатым городом тогдашнего мира. Константинополь утопал в роскоши. В нём работали лучшие архитекторы и ремесленники. Они создавали совершенные для того времени строения и предметы быта. Рынки ломились от мехов из Руси, шелков из Китая и Багдада, вин из Греции, коней из Болгарии и Венгрии. В школах изучали Гомера, Платона, стихи Романа Сладкопевца, поэму о храбром Дигенисе Акрите.
Константинополь был одним из самых богатых городов мира
Светлые храмы и высокие стены превратили столицу Византии в особый мир, который мало чем напоминал всю остальную империю. А на её необозримых просторах, начиная от стен Константинополя, текла уже совсем иная жизнь. На опалённых солнцем холмах Вифинии и Фракии бродили козы и звенели цикады. Крестьяне обрезали виноград, собирали оливки на арендуемых участках и на полях землевладельцев. Полудикие горцы Тавра и Эпира ковали мечи и наконечники для стрел, чтобы отражать атаки католиков и мусульман. Роскошная жизнь столицы была не для них. Им судьба определила труд и войну.
Вот здесь и кроется разгадка внезапного ослабления Византийской империи во второй половине XI века . Столица и провинция перестали быть единым целым, и это поставило страну на край гибели. Ситуацию усугубила сытая и лишённая какой-либо инициативы бюрократия. Ведь именно отсутствие инициативы способствовало благополучию и карьерному росту.
Определённый вклад в ослабление Византийской империи внёс Михаил Пселл (1018-1078). Это был прекрасно образованный византийский монах и в то же время прирождённый льстивый хитрый интриган. Ему удалось подняться с самых низов и служить девяти императорам. При нём и под его руководством была создана школа юристов.
Пользуясь покровительством императриц Зои и Феодоры, юристы начали фактически управлять страной. Они попытались установить на землях империи законность и порядок, опираясь при этом на сытую и безынициативную бюрократию. Но главное, они приложили максимум усилий, чтобы ограничить права провинциальной аристократии.
Всё это сопровождалось сокращением армии и заменой её наёмниками из англосаксов и русских. Военный бюджет был урезан, а крепости запущены. Под удар также попали талантливые полководцы того времени. Так Георгия Маниака, разгромившего в 1032 году арабов в Месопотамии, оклеветали бездарные помощники. Полководца отозвали в столицу, а тот, зная, что его ждёт, в 1043 году поднял восстание. Но выиграв сражение, был убит случайной стрелой.
Другой видный деятель из каппадокийской знати Роман Диоген тоже являлся талантливым полководцем. Но он был противником бюрократов и в 1067 году возглавил заговор против окружения императрицы Евдокии. Его приговорили к смерти, но Евдокия освободила Романа Диогена и вышла за него замуж. Тот стал императором Романом IV, но в 1071 году его войско разбили сельджуки при Манцикерте. Причиной разгрома стало предательство оппозиции. Сельджуки взяли Романа в плен, но быстро выпустили. Когда тот вернулся домой, то был ослеплен и умер в 1072 году.
Византийская империя на карте при Юстиниане I Великом в VI веке
В результате внутренних конфликтов византийская армия перестала представлять собой единый слаженный механизм. Это тут же сказалось на благополучии страны. На Балканский полуостров вторглись печенеги, сельджуки покорили Малую Азию, сицилийские нормандцы захватили Италию, папа римский порвал отношения с патриархом. Власть императоров оказалась на грани краха, и падение Византии казалось уже неизбежным.
Гибнущую империю спасла провинция . Землевладелец из Фракии Алексей Комнин в законах разбирался не очень хорошо, но что он делал на отлично, так это защищал себя от врагов. В 1081 году его провозгласили императором, и этот человек положил конец бесчинству печенегов, сельджуков и нормандцев. Ему также удалось сломить сопротивление старой византийской элиты.
После этого три поколения Комнинов: Алексей, Иоанн и Мануил, практически, вдохнули новую жизнь в Византийскую империю. Они вернули большую часть потерянных земель. Не удалось только опять закрепиться в Малой Азии, где обосновался Конийский султанат. А вот в Европе византийцы разгромили венгров в 1167 году, и граница империи прошла по Дунаю и Драве.
Умер Мануил Комнин в 1180 году, и один из его современников написал: «Кажется, будто божественной волей было решено, чтобы вместе с императором Мануилом Комнином исчезло всё здоровое в царстве ромеев, и чтобы с заходом этого солнца мы погрузились в непроглядную тьму».
И действительно, уже в 1181 году вспыхнуло народное восстание в столице. А в 1182 году произошла страшная резня католиков опять же в Константинополе. Была вырезана вся католическая община, численность которой составляла 60 тыс. человек. Эта кровавая бойня (резня латинов) вошла в историю как одно из самых масштабных массовых убийств за всё существование человеческой цивилизации.
В 1185 году к власти в стране пришла династия Ангелов, правившая вплоть до 1204 года. Её первый представитель Исаак II Ангел сверг последнего Комнина Андроника I. И с этого момента начался необратимый процесс падения Византии. Закончилось всё в 1204 году, когда крестоносцы с потрясающей лёгкостью захватили Константинополь. Они разграбили богатейший город, население которого позволило себя убивать и грабить.
В результате этого на территории наследницы Рима образовались государства крестоносцев. Это Латинская империя и Ахейское княжество. Выстояли лишь маленькая Никея и гористый Эпир. Они разгромили лучшие войска французских и итальянских рыцарей и отстояли свою независимость.
Никейская империя просуществовала с 1204 по 1261 годы, а затем реставрировала Византийскую империю, разгромив Латинскую империю и захватив Константинополь. 15 августа 1261 года никейский император Михаил Палеолог торжественно въехал на белом коне в Константинополь и провозгласил себя императором Византии Михаилом VIII. Началась эпоха династии Палеологов. Они правили с 1261 по 1453 годы. Эта была последняя и самая долговечная византийская династия, находившаяся у власти почти 200 лет.
Осада турками Константинополя
Патриотический подъём в Никейской империи на время оживил наследницу Рима. Она восстала как Феникс из пепла, но её дни были сочтены из-за внутренних противоречий и неудачной для страны внешней политической ситуации. Падение Византии ускорилось благодаря туркам-османам. Последние создали очень сильную державу, Османскую империю , которая стала претендовать на абсолютное господство и в Азии, и в Европе.
Окончательно и бесповоротно Византийская империя рухнула 29 мая 1453 года . Случилось это после взятия турками Константинополя после почти 2-х месячной осады. Уже 30 мая турецкий султан Мехмед II торжественно въехал в павшую столицу, и первое, что он приказал, это переделать собор Святой Софии в мечеть. Так закончилась тысячелетняя история Ромейской империи. А пальму первенства у неё перехватило Московское княжество , которое стало называть Москву Третьим Римом.
29 мая 1453 года столица Византийской империи пала под ударами турков. Вторник 29 мая является одной из важнейших дат мировой истории. В этот день прекратила своё существование Византийская империя, созданная ещё в 395 году вследствие окончательного раздела Римской империи после смерти императора Феодосия I на западную и восточную части.
С её гибелью завершился огромный период человеческой истории. В жизни многих народов Европы, Азии и Северной Африки наступил коренной перелом, обусловленный установлением турецкого владычества и созданием Османской империи.
Понятно, что падение Константинополя не является чёткой гранью между двумя эпохами. Турки ещё за столетие до падения великой столицы утвердились в Европе. Да и Византийская империя к моменту падения уже была обломком былого величия - власть императора распространялась только на Константинополь с предместьями и часть территории Греции с островами. Византию 13-15 веков назвать империей можно лишь условно. В то же время Константинополь был символом древней империи, считался «Вторым Римом».
Предыстория падения
В XIII веке одно из тюркских племён — кайы — во главе с Эртогрул-беем, выдавленное с кочевий в туркменских степях, откочевало в западном направлении и остановилось в Малой Азии. Племя оказало содействие султану крупнейшего из турецких государств (было основано турками-сельджуками) — Румского (Конийского) султаната — Алаэддину Кей-Кубаду в его борьбе с Византийской империей. За это султан отдал Эртогрулу в ленное владение земли в области Вифиния. Сын вождя Эртогрула - Осман I (1281—1326) несмотря постоянно на растущее могущество, признавал свою зависимость от Коньи. Только в 1299 году он принял титул султан и вскоре подчинил себе всю западную часть Малой Азии, одержав ряд побед над византийцами. По имени султана Османа его подданные стали называться османскими турками, или османами (оттоманами). Кроме войн с византийцами, османы вели борьбу за подчинение других мусульманских владений - к 1487 году турки-османы утвердили свою власть над всеми мусульманскими владениями Малоазиатского полуострова.
Большую роль в укреплении власти Османа и его преемников сыграло мусульманское духовенство, в том числе местными орденами дервишей. Духовные лица не только сыграли значительную роль в создании новой великой державы, но обосновывали политику экспансии, как «борьбу за веру». В 1326 году турками-османами был захвачен крупнейший торговый город Бурсу, важнейший пункт транзитной караванной торговли между Западом и Востоком. Затем пали Никея и Никомидия. Захваченные у византийцев земли султаны раздавали знати и отличившимся воинам в качестве тимаров - условных владений, получаемых за несение службы (поместий). Постепенно система тимаров стала основой социально-экономического и военно-административного устройства державы османов. При султане Орхане I (правил с 1326 по 1359 годы) и его сыне Мураде I (правил с 1359 по 1389 годы) были проведены важные военные реформы: иррегулярная конница была реорганизована - созданы созываемое из турков-земледельцев конное и пехотное войска. Воины конного и пехотного войск в мирное время были земледельцами, получая льготы, во время войны были обязаны прийти в армию. Кроме того, армию дополнили ополчением из крестьян христианской веры и корпусом янычар. В янычары первоначально брали пленных юношей-христиан, которых принуждали принять ислам, а с первой половины 15 столетия - из сыновей христианских подданных османского султана (в виде специального налога). Сипахи (своего рода дворяне османской державы, получавшие доход от тимаров) и янычары стали ядром армии османских султанов. Кроме того, в армии были созданы подразделения пушкарей, оружейников и др. частей. В результате на границах Византии возникла мощная держава, которая претендовала на господство в регионе.
Надо сказать, что Византийская империя и балканские государства сами ускорили своё падение. В этот период между Византией, Генуей, Венецией и балканскими государствами шла острая борьба. Часто борющиеся стороны стремились заручиться военной поддержкой османов. Естественно это резко облегчило экспансию османской державы. Османы получали информацию о путях, возможных переправах, укреплениях, сильных и слабых сторонах войск врага, внутренней ситуации и т. д. Христиане сами помогли переправиться через проливы в Европу.
Больших успехов турки-османы достигли при султане Мураде II (правил в 1421—1444 и 1446—1451 годах). При нём турки оправились после тяжёлого поражения, нанесённого Тамерланом в Ангорской битве 1402 года. Во многом именно это поражение и отсрочило гибель Константинополя на полстолетия. Султан подавил все восстания мусульманских владык. В июне 1422 года Мурад осадил Константинополь, но взять не смог. Сказалось отсутствие флота и мощной артиллерии. В 1430 году был захвачен крупный город Фессалоники в северной Греции, он принадлежал венецианцам. Мурад II одержал ряд важных побед на Балканском полуострове, заметно расширив владения своей державы. Так в октябре 1448 года состоялась сражение на Косовом поле. В этой битве османское войско противостояло объединёнными силами Венгрии и Валахии под командованием венгерского генерала Яноша Хуньяди. Ожесточённая трёхдневная битва завершилась полной победой османов, и решило судьбу балканских народов — на несколько веков они оказались под владычеством турок. После этого сражения крестоносцы потерпели окончательное поражение и больше не предпринимали серьёзных попыток отбить Балканский полуостров у Османской империи. Судьба Константинополя была решена, турки получили возможность решить задачу захвата древнего города. Сама Византия уже не представляла большой угрозы для турков, но коалиция христианских стран, опираясь на Константинополь, могла принести значительный вред. Город находился практически в середине османских владений, между Европой и Азией. Задачу по захвату Константинополя решил султан Мехмед II.
Византия. Византийская держава к 15 столетию утратила большую часть своих владений. Весь XIV век был периодом политических неудач. Несколько десятилетий казалось, что Сербия сможет захватить Константинополь. Различные внутренние раздоры были постоянным источником гражданских войн. Так византийский император Иоанн V Палеолог (правивший с 1341 - 1391 годы) свергался с престола трижды: своим свекром, сыном и затем внуком. В 1347 году прокатилась эпидемия «чёрной смерти», которая унесла жизни не менее трети населения Византии. Турки переправились в Европу, и пользуясь неурядицами Византии и балканских стран, к концу столетия вышли к Дунаю. В результате Константинополь оказался окружён почти со всех сторон. В 1357 году турки овладевают Галлиполи, в 1361 году — Адрианополем, который стал центром турецких владений на Балканском полуострове. В 1368 году султану Мураду I подчинилась Нисса (загородное местопребывание византийских императоров), и османы оказались уже под стенами Константинополя.
Кроме того, существовала проблема борьбы сторонников и противников унии с католической церковью. Для многих византийских политиков было очевидно, что без помощи Запада, империи не выжить. Ещё в 1274 году на Лионском соборе византийский император Михаил VIII пообещал папе добиваться примирения церквей из политико-экономических соображений. Правда, его сын император Андроник II созвал собор восточной церкви, который отверг решения Лионского собора. Затем Иоанн Палеолог поехал в Рим, где торжественно принял веру по латинскому обряду, но помощи от Запада не получил. Сторонниками унии с Римом были в основном политики, либо принадлежали интеллектуальной элите. Открытыми врагами унии было низшее духовенство. Иоанн VIII Палеолог (византийский император в 1425—1448 годах) считал, что Константинополь можно спасти только с помощью Запада, поэтому постарался как можно быстрее заключить унию с римской церковью. В 1437 году вместе с патриархом и делегацией православных архиереев византийский император отправляется в Италию и провел там более двух лет безвыездно, сначала в Ферраре, а затем на Вселенском соборе во Флоренции. На этих заседаниях часто обе стороны заходили в тупик и готовы были остановить переговоры. Но, Иоанн запретил своим епископам покидать собор до принятия компромиссного решения. В конце концов, православная делегация была вынуждена уступить католикам почти по всем основным вопросам. 6 июля 1439 года была принята Флорентийская уния, и восточные церкви воссоединились с Латинской. Правда, уния оказалась непрочной, уже через несколько лет многие присутствовавшие на Соборе православные иерархи стали открыто отрицать своё согласие с унией или говорить о том, что решения Собора были вызваны подкупом и угрозами со стороны католиков. В результате, уния была отвергнута большинством восточных церквей. Большинство духовенства и народа не приняло эту унию. В 1444 году римский папа смог организовать крестовый поход против турок (основной силой были венгры), но под Варной крестоносцы потерпели сокрушительное поражение.
Споры об унии происходили на фоне экономического упадка страны. Константинополь конца 14 столетия был печальным городом, городом упадка и разрушения. Потеря Анатолии лишила столицу империи почти всех сельскохозяйственных земель. Население Константинополя, которое в XII веке насчитывало до 1 млн. человек (вместе с предместьями), упало до 100 тыс. и продолжало сокращаться - к моменту падения в городе было примерно 50 тыс. человек. Предместье на азиатском берегу Босфора было захвачено турками. Предместье Пера (Галата) на другом берегу Золотого рога, была колонией Генуи. Сам город окружённый стеной в 14 миль, потерял ряд кварталов. Фактически город превратился в несколько отдельных поселений, разделённых огородами, садами, брошенными парками, руинами зданий. Многие имели свои стены, заборы. Наиболее многолюдные селения располагались по берегам Золотого Рога. Наиболее богатый квартал, примыкавший к заливу, принадлежал венецианцам. Рядом располагались улицы, где жили выходцы с Запада - флорентийцы, анконцы, рагузяне, каталонцы и евреи. Но, причалы и базары были ещё полны торговцами из итальянских городов, славянских и мусульманских земель. Ежегодно в город прибывали паломники, в основном из Руси.
Последние годы до падения Константинополя, подготовка к войне
Последним императором Византии стал Константин XI Палеолог (правивший в 1449—1453 годах). До того как стать императором он деспотом Мореи - греческой провинции Византии. Константин обладал здравым умом, был хорошим воином и администратором. Обладал даром вызывать любовь и уважение своих подданных, его встретили в столице с большой радостью. Недолгие годы своего правления он занимался тем, что готовил Константинополь к осаде, искал помощи и союза на Западе и пытался успокоить смуту, вызванную унией с Римской церковью. Своим первым министром и главнокомандующим флотом он назначил Луку Нотараса.
Султан Мехмед II получил трон в 1451 году. Это был целеустремлённый, энергичный, умный человек. Хотя первоначально считалось, что это не блещущий талантами молодой человек - такое впечатление сложилось по первой попытке правления в 1444—1446 гг., когда его отцу Мураду II (он передал трон сыну, чтобы отдалиться от государственных дел) пришлось вернуться на трон для решения появившихся проблем. Это успокоило европейских правителей, у всех своих проблем хватало. Уже зимой 1451—1452 гг. султан Мехмед повелел начать строительство крепости в самом узком месте пролива Босфор, отрезая тем самым Константинополь от Чёрного моря. Византийцы были в замешательстве - это был первый шаг к осаде. Было отправлено посольство с напоминанием о клятве султана, который обещал сохранить территориальную целостность Византии. Посольство оставили без ответа. Константин направил посланцев с подарками и попросил не трогать греческих деревень, расположенных на Босфоре. Султан проигнорировал и эту миссию. В июне было направлено третье посольство - на этот раз греков арестовали, а затем обезглавили. Фактически это было объявление войны.
К концу августа 1452 года крепость Богаз-Кесен («перерезающая пролив», или «перерезающая горло») была построена. В крепости установили мощные орудия и объявили о запрете проходить Босфор без досмотра. Два венецианских корабля были отогнаны и третий утоплен. Экипаж обезглавили, а капитана посадили на кол - это развеяло все иллюзии на счёт намерений Мехмеда. Действия османов вызвали беспокойство не только в Константинополе. Венецианцам в византийской столице принадлежал целый квартал, они имели значительные привилегии и выгоды от торговли. Было ясно, что после падения Константинополя турки не остановятся, под ударом оказывались владения Венеции в Греции и Эгейском море. Проблема была в том, что венецианцы увязли в дорогостоящей войне в Ломбардии. С Генуей союз был невозможен, с Римом отношения были натянутые. Да и с турками отношения портить не хотелось - венецианцы вели выгодную торговлю и в османских портах. Венеция позволила Константину вербовать солдат и матросов на Крите. В целом Венеция сохранила нейтралитет о время этой войны.
Генуя оказалась в примерно такой же ситуации. Обеспокоенность вызвала судьба Перы и черноморских колоний. Генуэзцы, как и венецианцы, проявили гибкость. Правительство обратилось с призывов к христианскому миру направить помощь Константинополю, но сами такую поддержку не оказали. Частные граждане получили право действовать по своему усмотрению. Администрации Перы и острова Хиос получили указание придерживаться в отношении турок такой политики, какую они сочтут наиболее подходящей в сложившейся ситуации.
Рагузане - жители города Рагуз (Дубровник), также как и венецианцы, недавно получили от византийского императора подтверждение своих привилегий в Константинополе. Но и Дубровницкая республика не хотела подвергать риску свою торговлю в османских портах. Кроме того, у города-государства флот был небольшим и рисковать им не хотели, если нет широкой коалиции христианских государств.
Римский папа Николай V (глава католической церкви с 1447 по 1455 год), получив письмо Константина с согласием принять унию, тщетно обращался за помощью к различным государям. Должного отклика на эти призывы не было. Только в октябре 1452 года папский легат к императору Исидор привёл с собой 200 нанятых в Неаполе лучников. Проблема унии с Римом опять вызвала в Константинополе споры и волнения. 12 декабря 1452 года в храме св. Софии отслужили торжественную литургию в присутствии императора и всего двора. В ней были упомянуты имена папы римского, патриарха и официально провозглашены положения Флорентийской унии. Большинство горожан приняло это известие с угрюмой пассивностью. Многие надеялись, что если город устоит, можно будет отвергнуть унию. Но уплатив эту цену за помощь, византийская элита просчиталась - суда с солдатами западных государств не прибыли на помощь гибнущей империи.
В конце января 1453 года вопрос о войне был окончательно решён. Турецкие войска в Европе получили приказ атаковать византийские города во Фракии. Города на Чёрном море сдались без боя и избежали погрома. Некоторые города на побережье Мраморного моря пытались защищаться, и были разрушены. Часть армии вторглась на Пелопоннес и напала на братьев императора Константина, чтобы они не смогли прийти на помощь столице. Султан учёл тот факт, что ряд предыдущих попыток взять Константинополь (его предшественниками) провалился из-за отсутствия флота. Византийцы имели возможность морем подвозить подкрепления и припасы. В марте в Галлиполи стягивают все имеющиеся в распоряжении турок суда. Часть судов были новыми, построенными в течение нескольких последних месяцев. В турецком флоте было 6 трирем (двухмачтовые парусно-гребные судна, одно весло держали три гребца), 10 бирем (одномачтовое судно, где на одном весле было два гребца), 15 галер, около 75 фуст (легкие, быстроходные суда), 20 парандарий (тяжёлые транспортные баржи) и масса мелких парусных лодок, шлюпок. Во главе турецкого флота был Сулейман Балтоглу. Гребцами и матросами были пленные, преступники, рабы и частью добровольцы. В конце марта турецкий флот прошёл через Дарданеллы в Мраморное море, вызвав ужас у греков и итальянцев. Это был ещё один удар по византийской элите, там не ожидали, что турки подготовят столь значительные морские силы и смогут блокировать город с моря.
Одновременно во Фракии готовили армию. Всю зиму оружейники не покладая рук делали различного рода оружие, инженеры создавали стенобитные и камнемётные машины. Был собран мощный ударный кулак из примерно 100 тыс. человек. Из них 80 тыс. были регулярным войском - кавалерией и пехотой, янычарами (12 тыс.). Примерно 20-25 тыс. насчитывали иррегулярные войска - ополченцы, башибузуки (иррегулярная кавалерия, «безбашенные» не получали жалованья и «награждали» себя мародёрством), тыловые подразделения. Большое внимание султан уделил и артиллерии - венгерский мастер Урбан отлил несколько мощных пушек, способных топить корабли (с помощью одной из них потопили венецианское судно) и разрушать мощные укрепления. Самое большое из них тащили 60 быков, и к ней была приставлена команда в несколько сотен человек. Орудие стреляло ядрами весом примерно 1200 фунтов (около 500 кг). В течение марта огромная армия султана стал постепенно двигаться к Босфору. 5 апреля под стены Константинополя прибыл и сам Мехмед II. Моральный дух у армии был высокий, все верили в успех и надеялись на богатую добычу.
Люди в Константинополе были подавлены. Огромный турецкий флот в Мраморном море и сильная вражеская артиллерия, только усиливали беспокойство. Люди вспоминали предсказания о падении империи и пришествии антихриста. Но нельзя сказать, что угроза лишила всех людей воли к сопротивлению. Всю зиму мужчины и женщины, поощряемые императором, трудились, расчищая рвы и укрепляя стены. Был создан фонд для непредвиденных расходов - в него сделали вложения император, церкви, монастыри и частные лица. Надо отметить, что проблемой было не наличие денег, а отсутствие нужного количества людей, оружия (особенного огнестрельного), проблема продовольствия. Всё оружие собрали в одном месте, чтобы при необходимости распределить по наиболее угрожаемым участкам.
Надежды на внешнюю помощь не было. Поддержку Византии оказали только некоторые частные лица. Так, венецианская колония в Константинополе предложила свою помощь императору. Два капитана венецианских судов возвращавшихся из Чёрного моря - Габриэле Тревизано и Альвизо Диедо, дали клятву участвовать в борьбе. Всего флот, оборонявший Константинополь, состоял из 26 кораблей: 10 из них принадлежали собственно византийцам, 5 — венецианцам, 5 — генуэзцам, 3 — критянам, 1 прибыл из Каталонии, 1 из Анконы и 1 из Прованса. Несколько знатных генуэзцев прибыло сражаться за христианскую веру. К примеру, доброволец из Генуи Джованни Джустиниани Лонго привёл с собой 700 солдат. Джустиниани был известен, как опытный военный, поэтому был назначен императором командующим обороной сухопутных стен. В целом у византийского императора, не включая союзников, было около 5-7 тысяч воинов. Надо отметить, что часть населения города покинула Константинополь до начала осады. Часть генуэзцев - колония Пера и венецианцев сохранили нейтралитет. В ночь на 26 февраля семь кораблей - 1 из Венеции и 6 с Крита ушли из Золотого Рога, увозя 700 итальянцев.
Продолжение следует…
Загрузка...
